«Мы от рода русского…»

И все же грекам не удалось полностью сдержать этот славянский натиск: то здесь, то там вдруг открывалась граница, и лавины славянских воинов, круша сопротивление императорских легионов, предводительствуемых известными полководцами, подходили под стены Константинополя.

Так в войнах, переговорах, соглашениях мужала древнеславянская дипломатия, набиралась векового опыта, который прежде всего был аккумулирован в дипломатической системе Византийской империи.

Вот теперь, видимо, и настало время вернуться к нашему тексту из «Повести временных лет». Опустим из него то, что относится к основанию Киева, и обратим внимание на, так сказать, внешнеполитическую сторону дела.

Любопытно, что сам летописец прекрасно понимает: события, о которых он пишет, уходят в седую древность и потому туманны, неясны; эту неясность он, впрочем, не берется опровергнуть, но вот один момент для него абсолютно бесспорен: как же Кий мог быть перевозчиком на Днепре, вопрошает он, если он ходил в Константинополь, был принят тамошним «цесарем», получил от него «велику честь», затем, идя восвояси, попытался остановиться и закрепиться на Дунае и даже срубил там «градокъ малъ», но местные жители выбили оттуда Кия, и он вернулся в свой родной город на Днепре? Все это факты для летописца совершенно недискуссионные, и именно эти факты, во всяком случае по внешней канве событий, совпадают со сведениями византийских хронистов, рассказавших о войнах, мирах, союзах византийских императоров со славянами. А учитывая, что русский летописец не назвал нам имя императора, кото-, рый принимал Кия, можно считать, что это был не Юстиниан, дела и имя которого автору были хорошо известны (что видно из других его записей), а менее значительная фигура, относящаяся к доюстиннанову времени,- возможно, как считает Б. А. Рыбаков, император Анастасий,- и дата заключения союза между по-лянскнм князем и византийским императором может относиться к концу V - первой трети VI века. Кстати, к этому же времени, по данным советских археологов, относятся находки на Старокиевской горе и на холмах, прилегающих к Подолу. Это следы укрепления того времени, монеты чеканки периода Анастасия и Юстиниана, большой каменный алтарь языческого святилища, керамика, датируемая тем же временем. А это значит, что в тот период Киев уже существовал как крепость, город на великом водном пути по Днепру, который контролировал дороги, идущие с севера на юг, в Причерноморье и далее - в Подунавье.

Но вернемся к Кию. По данным летописи, он был принят императором и получил от него «велику честь», что на языке византийской дипломатии может означать только одно: Кий заключил, как и прочие «варварские» вожди, кого посулами, подарками, подкупом привлекали греки к себе на службу, договор о союзнических обязательствах по отношению к Византии и попытался на Дунае этот договор осуществить, но потерпел неудачу.

Поэтому с большой долей вероятия можно считать сведения о Кие известием не только о появлении у по-днепровских славян в V-VI веках новой эры княжеской власти, дружины, силами которой («родом своим») Кий и намеревался закрепиться на Дунае, но и первым сведением о зарождении русской дипломатии: восточнославянский князь вел переговоры в константинопольском дворце и заключил с империей договор.

Мы можем представить себе, как гость из далекого Киева был принят императором, как он зачарованно смотрел на великолепие дворцовых покоев, пышность и богатство византийских одежд, на такой далекий и недоступный для северного «варвара» мир; как на золотом блюде он и сопровождавшие его люди получили денежное содержание, а по окончании приема - богатые дары. Кий мог в обмен предложить лишь одно, в чем остро нуждался в грозных V-VI столетиях константинопольский двор,-военную силу, мечи своей дружины.

Но этот факт, относящийся к V - VI векам, не является ни единичным, ни уникальным. Удивительно дружно, в согласии с русским летописцем византийские авторы сохранили для нас и другие сведения о дипломатических контактах славянских племенных союзов как между собой, так и с соседними народами. Межплеменные ссоры прекращались, и объединенное славянское войско шло на Константинополь. Прокошш Кесарийскпй сообщил, что в своей борьбе с Византией два мощных восточно-славянских племенных союза - антов и скла-впнов - нередко договаривались между собой о совместных действиях.