Мы - ошибка

Глушу двигатель и автоматически вытягиваю ключи из зажигания. Лоб касается кожаной прохладной обшивки руля. Снова перед глазами огни встречных машин. Тень на асфальте. Визг тормозов. Кажется, меня даже немного занесло, но я точно не помню. Сигнал. Снова начинает трясти и трудно дышать.

Поток прохладного воздуха слева подхватывает волосы и задувает на неприкрытые участки кожи ледяными снежинками.

— Алиса, — растерянный голос Марка так близко. — Иди сюда. — Берет за локоть и помогает выйти.

Хватаю жадно холодный воздух, замораживающий горло. Пытаюсь сделать глубокий вдох, но сил хватает только на легкие, поверхностные. Страх стягивает легкие. Я могла убить человека. Я. Могла. Убить. Человека.

— Алиса. — Не вижу его, потому что боюсь открыть глаза. Даже из-под закрытых век текут слезы. — Алиса, чшшш, — пытается меня успокоить, — дыши глубже. — Обхватывает мое лицо руками и поднимает. — Открой глаза.

Разлепляю уже успевшие склеится на холоде реснички и смотрю на него.

— Я чуть не сбила человека, — тихо произношу это вслух, озвучиваю наконец свои мысли. Тело пробирает дрожь и будто перед взрывом.

— Чшшш. — В его глазах, страх, перемешанный с волнением. Тяжелая рука ложится мне на спину и прижимает к себе. — Расскажи, что случилось, я все улажу.

Дышу реже, приходя в себя, и одновременно вдыхаю успокаивающий аромат. Даже сил оттолкнуть его сейчас нет.

Я мотаю головой из стороны в сторону, потому что любая попытка сказать что-то вызовет очередной приступ истерики. Ведет второй рукой по волосам, приручая мое волнение.

— Все нормально, — шепчу, оставляя мокрый соленый след на куртке, — я успела затормозить. — Прижимает к себе. Нос трется о шероховатую ткань и начинает чесаться.

— Ты просто испугалась?

Киваю головой.

— Чтоб я еще тебя пустил сесть за руль в такую погоду, — ругается про себя — пойдем в мою машину, я куплю тебе кофе, согреешься и успокоишься. Где ключи от твоей машины?

Отстраняюсь и вкладываю в его руку. Пальцы горячие, несмотря на то, что на улице очень холодно. Марк подталкивает за поясницу, направляя к своей машине. Открывает переднюю дверь и помогает сесть. Сам же заводит автомобиль и включает обогрев. Хотя тут и так тепло.

— Схожу за кофе.

Моя машина моргает аварийкой, закрывая двери на замок. По правде, я не знаю, чего я хочу. Может стоило выпить чего-то покрепче, потому что силуэт того пешехода каждый раз перед глазами, когда я прикрываю веки. Кажется Марк только ушел, а уже вернулся. Салон автомобиля наполняет аромат кофе, расслабляя и успокаивая.

Я забираю стаканчик и делаю маленький глоток горячего напитка.

Мы молчим. Кто-то должен заговорить и что-то сказать, но я не знаю что. Все как-то запуталось и найти теперь тот конец, который распутает этот клубок обид, недосказанностей, — еще сложнее и я не понимаю как.

— Чего ты ждешь от меня? — тихо спрашиваю в темноте.

На Марка не смотрю, но слышу как глубоко он вздыхает.

— Мне всегда было сложно говорить о каких-то чувствах, легче было игнорировать твои вопросы. Но я всегда понимал, почему ты их задаешь и какой ждешь ответ. И, если бы у меня была возможность все поменять, я бы не сделал так второй раз. Я боялся. — Каждое слово произносит с паузой, будто это сейчас имеет значение. — За тебя боялся. Поэтому оставил.

— Что со мной было не так? Чего за меня бояться?

— Мне было с тобой так хорошо и спокойно, что лучше уже ни с кем не было и не будет. — Тот спор дурацкий, — он замолкает, что-то припоминая, — после него ты пропала, я так боялся, что ты наделаешь глупостей. Но все обошлось, слава Богу. Я просто представил, что будет, если однажды я вдруг захочу кого-то другого, или решу с тобой расстаться.

— Поэтому ты бросил меня на опережение?

— Отчасти да, я думал, что для нас это лучше. Пока все не зашло слишком далеко. — Из меня вырывается смешок, а по дернувшимся пальцам скатывается капля горячего кофе.

— Я сказала тебе, что люблю тебя, куда уж дальше? — Поворачиваюсь к нему, хоть и в полумраке, но различаю черты лица.

— Я не поверил в те слова. — Полуоборачивается ко мне. — Ты тогда могла сказать мне, что угодно, чтобы остановить меня.

Я молчу и пью кофе. Я не хочу вспоминать тот день. Не хочу снова плакать. Не хочу жалеть себя.

— Ты говорил, что во всем виноват мой отец.

— Я разговаривал с твоим отцом. Он попросил оставить тебя. Попросил не делать тебе больно и не лишать его единственной дочери.

Я замираю, когда слушаю его. Папа это сказал? Папа попросил оставить меня? Я снова оборачиваюсь и смотрю на Марка

— И ты его послушал? — Даже в темноте я рассматриваю его глаза и не могу поверить. — Ты, взрослый мужчина, слушаешь чьи-то советы?

— Слушал. — Уточняет он о прошедшем времени.

— А жениться — это тоже чей-то совет? — Он молчит и разворачивается к окну, всматриваясь в пургу за стеклом. Я закатываю глаза и выдыхаю. — Зачем? А ее ты не боялся расстроить, если вдруг захочешь бросить?

— Это было выгодно денежно и, если бы я вдруг захотел переключиться на кого-то другого, то никто бы не страдал. Это была условность, всё только на бумаге.