«Мы одной крови». Десант из будущего

Лестница оказалось скрипучей, даже визжучей какой-то. Земляков ткнул дверь чердака — отперто. Под крышей было душно, заблудившийся агент добрался до слухового окна, потер лоб — естественно, приложился о балку, а как же еще, тьфу, увалень германоязычный.

Наверху ветерок нес странную смесь дыма и запаха большой воды. Сразу громче загромыхал и затрещал недалекий бой. А вот видно было плохо — соседние дома обзор заслоняли, да еще деревья. Да, НП паршивый, надо менять.

Дверь в квартиру с грузом Женька аккуратно прикрыл — трясись не трясись, а придется рискнуть. В общем-то, маловероятно, что именно сейчас кто-то на баллоны покусится. Впрочем, мужественный фальшивый лейтенант ценному армейскому снаряжению защита неубедительная — отражать противника нечем. Разве что пустым пистолетом и грозной декламацией Бранта[45]. Черт, хоть бы саперная лопатка какая была…

Вооружился Женька, когда перебежал к трехэтажному соседнему дому. У стены, прямо под пожарной лестницей, лежала груда инструментов: в основном совковые лопаты, но имелся и метровый ломик с гвоздодером на одном конце. Вполне себе оружие. Земляков заскочил в распахнутую дверь подъезда. Драпали отсюда в спешке: на ступенях валялись какие-то бумаги, с виду метрики, письма и целые блоки марок. Ну, мы не филателисты. Женька взлетел повыше, стараясь не ступать на осколки фарфора — не иначе как целый сервиз здесь грохнули.

Чердачная дверь оказалась запертой. Ерунда, тут вам не там. Ломик вмиг справился с замком. Вот на этом чердаке было поприличнее: верстак стоял, с настенных крюков свисали бухты проводов и ожерелья изоляторов. Земляков выбрался по удобной лесенке на крышу. Ага — иное дело — обзор имеем. Громыхнул очередной разрыв — Женька прилег на теплую жесть крыши. Бой чуть поутих: то ли наши прорвались, то ли тактическая пауза для перегруппировки и подтягивания резервов. Вот черт, часов нет, какое календарное число неизвестно, город и то…

Приподнявшись на колени, Земляков почти сразу увидел высокую дозорную башню. Ага, Выборгский замок. Вон и вода залива вокруг башни угадывается, да и вообще спутать такую известную достопримечательность трудновато.

Выборг. 20 июня. Первая половина дня. Центр города. Финны еще держатся в пригородах, но скоро дадут деру, и тогда окажется Евгений Романович прямо в самой ж… В смысле в эпицентре событий. Как и что происходило тогда в городе, неясно. Собственно, и не додумался Земляков дотошно выяснять подробности. Кто ж знал…

Бой шел на южной и восточной окраинах. Дымы, активная стрельба. Наши упорно нажимали: взорванные мосты, фугасы и минные поля бойцов 108-го корпуса не остановили. На Выборгском шоссе мины обезврежены, переправы мгновенно наведены — танки с десантом 1-й и 30-й гвардейских бригад уже ворвались в город. Наши наступают и вдоль железной дороги, прорываясь к вокзалу…

Личная задача у тов. Землякова и вверенного ему груза элементарна — продержаться до прихода своих. Небось, не Берлин, — к вечеру город будет освобожден. С другой стороны, тут и двух минут хватит, чтобы… того…

С юга донеслось многоголосое жужжание — Женька разглядел заходящие на штурмовку «илы». Громыхнули бомбы — над дымами пронеслись самолеты. Зашла следующая волна штурмовиков…

На чердак Женька сваливался впопыхах — в небе промелькнули истребители — к месту боя спешили «мессершмитты», судя по опознавательным знакам, вполне-таки немецкие[46]. Конечно, на лежащего на крыше человека никто внимания обращать не станет, но как-то оно…

…Клубилась золотистая пыль, стропила вздрагивали от дальних разрывов и невнятного перестука воздушного боя — наше истребительное прикрытие появление фрицев не прозевало. Женька подошел к верстаку, потрогал провода. Электрические, изоляция, конечно, смешная. Поразмыслив, Земляков взял бухту поменьше, сунул в карман плоскогубцы — антикварная универсальная вещь, такими что зубы лошадями рвать, что жестянки гнуть. Подхватив верный ломик, Женька двинулся к грузу. Идея появилась, как подстраховаться.

Но проскочить к своему «подкроватному» дому не удалось. Хорошо, у двери подъезда замер, прислушался — шаги уже рядом топотали.

Почему на ступеньку плюхнулся, а не вверх по лестнице рванул, Женька и сам бы не объяснил. Наверное, потому что шаги легкие были…

Когда дверь распахнулась — на лестничных ступеньках сидел парень в военной форме и деловито ковырял конец провода. Баба, рыжеватая, встрепанная — такую бы где-нибудь в Касимово Женька встретил, и не оглянулся, — замерла. Под мышкой у нее было что-то свернутое. Похоже, мешок. Наконец, финка что-то вопросительно пролепетала.

— Sie gehen weg, hier arbeiten die Pioniere[47], — строго ответил Женька, продолжая терзать провод.

— Minun on olla jopa hän pääsee asuntoonsa. Nouda laitettani[48], — настаивала тетка.

Женька вынул из кармана гимнастерки очки, нацепил на нос и мрачно оглядел посетительницу:

— Das ganze Quartal ist vermient. Die Minen, Sie verstehen?[49]

— Minen?! — с ужасом переспросила финка.

Подрывник нацелил на нее древние плоскогубцы, выразительно щелкнул инструментом…