«Мы одной крови». Десант из будущего

— Это пройдет. Очень быстро.

— Ладно. Давай-ка еще магазин спали, и пойдем читать, что мы, тамошние, тогда творили…

…Основной удар был нанесен вдоль шоссе Белоостров — Выборг. Превосходство наших частей было полным. Через двадцать минут после начала атаки гвардейцы 30-го стрелкового корпуса заняли финские траншеи. Командир 1-го пехотного полка финнов подполковник Вильянен потерял управление батальонами — остатки полка в панике отступали на север…

…10-го июня советская авиация совершила около 1000 самолетовылетов…

…около полудня гвардейцы вышли к реке Сестре. Взорвать мост финны не успели, и нашим танкам удалось проскочить на тот берег…

…поднятым по тревоге егерям были розданы патроны и гранаты, после чего бригада форсированным маршем на велосипедах выдвинулась в район Кивенаппа[20]. Егеря получили панцерфаусты, но пользоваться ими никто не мог…

…финское командование начало эвакуацию, в 10 километрах южнее уже находились наши части…

…вдоль шоссе Кивенаппа — Линтула финнами был подготовлен противотанковый заслон из 17 пушек ПАК-40. Противнику удалось подбить 17 наших легких и средних танков, но заслон был сбит. Финны отошли под прикрытие «Линии ВТ»…

Глава вторая

13 июня 1944 года

Утро

Активно работает наша авиация. В направлении на Сийранмяки атакуют 381-я и 281-я стрелковые дивизии. Начата переброска артиллерии в сектор Куутерселькя.

Несколько километров

от хутора Питка-Кюлля.

15.45

— Вот же, сопля китайская, мы так вообще не дотащимся, — бормотал капитан Голуб, привстав на сиденье «Виллиса» и озирая разодранную гусеницами грунтовку.

— Да тут рядком, доплюнуть можно, — заверил водитель, но уже без прежней уверенности.

Блуждали уже четвертый час. Сначала вывернули на «короткую» дорогу, по которой, как клялся водила, «еще вчера стрижом летал». Может, так оно и было, но сейчас у съезда на разбитую гусеницами просеку красовался кол с прибитой фанеркой, на коей было начертано строгое «Осторожно, мины!» за подписью некоего напрочь чуждого каллиграфии Митрофанова. Потом уперлись в ров, потом ждали, пока пройдет по большаку длиннющая колонна спешно перебирающейся на новое место гвадп[21]. В общем, заплутал «Виллис». Вроде в штаб дивизии ехали, а «по доплюнуть» как на соседний фронт.

— Здесь Питка-Кюлля, а это на Хереля, — бормотал капитан, водя ногтем по карте. — Ну и где этот Сийран… — пир… — т… — ти?[22]

— Так мы поворот минут двадцать как проскочили. Тут рядком, — осторожно пояснил водитель.

— Опять рядком?! Ты, Хворостин, не водитель контрразведки, а диверсант инстинктивный. Раздолбай и брехун несознательный, — разъярился капитан. — Разворачивайся. Доберемся, я тебе, лахтарю[23] колесному…

Пассажиры не вмешивались. Алексей сидел, неудобно поджав ноги. От тряски кружилась голова и вновь стреляло в ухе. Попутчику-старшине тоже было несладко — его три дня назад зацепило осколком по спине. Из санбата сбежал, добирался к своим в разведбат, но кататься в тряском «Виллисе» ему было рановато. Ну, понятно, что в госпиталь ехать не хочет, чтобы от своей дивизии не отстать. Тут вроде как все свои, даже этот самонадеянный раздолбай Хворостин. Один Алексей приткнулся вроде довеска-балласта. Даже не поймешь: свидетель или подконвойный? Настучал злопамятный хирург в штаб дивизии, времени не пожалел, — вон и целая папка с докладными имеется. Легкораненого Трофимова уже и особист госпиталя допрашивал, в здоровое ухо дурацкие вопросы орал. Теперь в дивизионном отделе вообще доконают…

«Виллис» развернулся, проскочил мимо уже знакомых траншей — у бугорка виднелась малоразборчивая табличка с финской надписью. Небось тоже мины. Боев здесь не было — финны, обойденные с фланга, сами спешно драпанули.

Машина вернулась к большаку — снова шла длинная колонна. Похоже, боеприпасы. К новому удару наши готовятся, тут и к бабке не ходи. Ночи короткие, спешат. Да и какие тут ночи? Так, белоночье…

— Значит, направо. Понял, Хворостин?