Мы не мафия, мы хуже

– А что? – немного приободрился Петр. – Точно. Меня, конечно, сразу заберут, но выпустят. Упрусь на своем, и точка. Как они мне докажут…

– Не милиции нужно бояться, – вздохнула Людмила, – а этих, которые твою машину перевернули.

– В рот компот и четыре вишни! – ахнул Петр. – Меня же Васек прибьет. Теперь стекло покупать. Да и бок помялся, и крыша, наверно. Быки какие накачанные. А этот «москвичонок» заглох, гаденыш, и все, хоть лопни. Амбалы подскочили, и чувствую, переворачиваюсь. – Переживая заново тот миг, передернул плечами и выругался.

– Ты молись Богу, – сказала Людмила, – что не оставили тебя возле машины. А то бы застрелили, и все.

– Вообще-то точно, – согласился Петр. – Не, ребята, на квартиру мне теперь соваться никак нельзя. Они, гады, вернутся и с меня голову снимут. Мы вот что сделаем – к моей зазнобе двинем. О ней никто не знает. Так что будем сидеть как в танке.

– А ты откуда Китайца знаешь? – неожиданно спросила Людмила. – Он мне говорил, что ты вроде в розыске, что жена от тебя…

– Ушла, крыса, – кивнул Петр. – А насчет розыска… Он мне, видать, цену поднимал. Я с милицией пока делов не имел, да и не собираюсь. Теперь, правда, они меня на заметку поставят. А с Юркой мы давно знакомы. Он же в Москве жил пару лет. У него здесь дамочка была, но не сошлись характерами. А тут заявляется он, и с ходу в лоб: пошли, говорит, на дело. Ты будешь за рулем, и все. Я сначала вроде как уперся. Милиции, а тем более тюрьмы, с детства боюсь. Но потом покумекал маленько и думаю – была не была. Юрка – парень умный. За просто так голову подставлять не станет. Вот я и клюнул. Раза три мы с ним катались. Потом с вами в Тулу съездил, деньжата появились. Вроде и плевать на все. Тем более что вы там делаете, мне, как говорится, побоку. Хотя, если честно, боялся я вас. Особенно Волчару. Этот, думаю, нож всадит, как в консервную банку, – и глазом не моргнет.

– Ты на москвича и не похож, – усмехнулся Толик.

– Так я ж за рулем все время, в Москве только числился. Правда, последние два года почти постоянно здесь. Квартиру жалко, – поморщился он. – Ведь я ее приватизировал, дубина стоеросовая.

– Ты нас вести к своей бабе хотел, – напомнил Толик.

– Вот ты, значит, какой, – остановившись перед привязанным к стулу Китайцем, сказал Навруз. – А остальные где? Иванова мне очень увидеть хочется.

– Ведь за главного у вас дед?

– Какой дед? – простонал Юрий. – Не было никакого деда. Слышь, – он тряхнул головой, – отпустите вы меня. Все, что хотите, сделаю. Отпустите…

– Давай начнем сначала, – проговорил сидевший напротив Араб. – Ты сейчас называешь всех, с кем был. Все, что делали. И все такое прочее. Адреса, клички и…

– Да иди ты, – огрызнулся Китаец. – Думаешь…

– Думать тебе надо, – рассмеялся Араб и сильно ударил его кулаком.

Голова Китайца мотнулась, и из распухшего носа обильно пошла кровь.

Всхлипнув, он дернулся и хрипло выматерился.

– Помнишь вопросы? – насмешливо поинтересовался Араб. Достав зажигалку, щелкнул. – Ну?

– Хорошо, – облизывая попадавшую с разбитого носа на губы кровь, просипел Юрий. – Я все скажу. Только не трожь. Но чужого мне не надо.

– Ты свое нам расскажи, – засмеялся Араб. Одобрительно посмотрев на него, Навруз вышел.

– Здравствуй. – Аркадий поцеловал руку Жанне.

– Добрый день, – холодно отозвалась она. – С чем пожаловал?

– Есть хорошие новости. Мне можно войти?

– Разумеется.

– Мы, кажется, нашли тех, кто убил твоих работников.

– Кажется, это не значит нашли. А тем более если ты говоришь об Артуре…

– Нет, – улыбнулся он. – Артур в этом, кажется, не замешан.

– Я не узнаю тебя. Ты никогда раньше не говорил «кажется». Что произошло?

– Отвергнут женщиной, которую полюбил. И…

– Аркадий, мы уже говорили об этом, и умоляю – давай не будем повторять все снова.

– Жанна, не отбирай у меня надежду, очень прошу. Потому что, пока есть надежда на то, что ты будешь со мной, я делай все, даже во вред себе, чтобы не испортить тебе жизнь. А я мог бы. Для этого мне нужно было просто промолчать. Но…

– А вот пугать меня не надо. Я с детства не терплю, когда меня пугают, и делаю все наоборот. Даже если мне от этого становится хуже.

– Ты меня не правильно поняла, я сказал так, как есть. Пугать…

– Что тебе надо? Твоей я не буду, И знаешь, кто в этом виноват? Ты! Потому что мне никогда не забыть глаз убитого твоими парнями бездомного, который нашел в себе мужество заступиться за меня. Да, – увидев насмешку в глазах Аркадия, кивнула Жанна, – по пьянке, но тем не менее он сделал это, и выходит, что пьяный и без завтрашнего дня бомж оказался благородней и мужественней, чем все вы, упитанные, прекрасно одетые, которые привыкли распоряжаться чужими жизнями. А сейчас уходи. Нам больше не о чем говорить.

– Я бы на твоем месте не торопился… – Вон! – распахнув дверь, гневно крикнула Жанна. Увидев стоящих на площадке троих молодцов, усмехнулась. – А ты трус. Даже ко мне ходишь с охраной. Пошел вон. – Она сильно толкнула его в спину и захлопнула дверь.

– Стерва. – Он с силой ударил по двери кулаком.