Мы наш, мы новый…

— Да нет, — произнёс новичок типичную невероятную для иностранца фразу. — Матвей — это прозвище. Давно уже. А так я Женька Майоров.

— Сердюк, — ответил Сердюк. — Андрей.

— Хохол что ли?

Не сказать, что из этого вопроса выросла кличка или позывной, но время от времени, под настроение, Матвей звал Сердюка хохлом, хотя и знал, что тот приехал в Качу из расположенной рядом Дубовки. Качей, или аулом, между собой называли лётное училище, хотя оно давно уже переехало из-под Севастополя в Волгоград. Но название не сменило — КВВАУЛ — Качинское Высшее Военное Авиационное Училище Лётчиков.

Общались Хохол и Матвей до самого выпуска, после чего потеряли друг друга до нулевых. Сердюк с его пятёрками после получения погон отправился сначала в ГСВГ, а затем по немногим другим оставшимся зарубежным базам. Так и посещал Родину наездами, пока не списали подчистую из-за перелома позвоночника. Повезло, удалось оформить бытовую травму как боевое ранение, со всеми полагающимися выплатами и льготами. И с сертификатом, которого как раз хватило на уютный домик в небольшом райцентре Волгоградской области.

А через месяц после новоселья к ним с Верой в гости пришёл Матвей. Посидели, повспоминали. Оказалось, Женька рапортом ушёл из Североморска, когда в Мурманской области вообще плохо стало со снабжением. Вернулся в родной Волгоград и поступил в органы правопорядка. А сейчас приехал к ним. Теперь уже начальником райотдела.

Сейчас Матвей уже был пенсионером, время от времени выезжал с Сердюком на рыбалку, или просто жарил шашлыки во дворе. Но почему-то, несмотря на статус, всегда был в курсе криминальной обстановки в городе и окрестностях. Вот и сейчас он тяжёлой походкой подошёл к столику и молча протянул руку. Андрей посмотрел на старого друга.

— Давай, — коротко потребовал тот.

Сердюк тяжело вздохнул, вынул из кармана пистолет и, стараясь не светить оружием на весь зал, передал ствол Майорову. Тот хмыкнул, мельком разглядывая хромировку, шикарную раму, затем сел напротив и пояснил:

— Выкинем по дороге, чтобы всё чисто было.

Матвей помолчал, как бы думая, с чего начать, потом задал вполне предсказуемый вопрос:

— Ты вообще понял, что натворил?

— А что было делать, Матвей? Этот бугай за биту взялся. А мне много надо что ли? А у них картина. Та самая, ну ты видел. Где Вера.

Сердюк сбился на быструю, несвязную речь, видимо отпустили взвинченные нервы. Он беспорядочно водил над столом руками и часто моргал.

— Послушай меня, Хохол, — прервал друг. — Эта картина, сам знаешь, немаленьких денег стоит. Но дело не в этом. Беда в том, что Хорь собрался в предметы искусства вкладываться. А Вован — его человек. И был у тебя по его заданию. Ну что, теперь понял, во что ты вляпался?

Сердюк помолчал, с хлопком опустил ладони на стол и ответил:

— Мне плевать, сколько она стоит. Там Вера. Её надо вернуть.

Матвей картинно закатил глаза.

— Нет, Хохол, тебя точно сильно по башке приложили. Тут тебя надо куда-то прятать, а не поперёк Хоря лезть. Ты знаешь, что он к мэру дверь пинком открывает и каждый месяц в Москву, не в Волгоград, чемодан зелени отвозит? Ты понимаешь, что он тебя прямо на улице пристрелить может и ему судья только спасибо скажет?

— Верни ствол, — глухо буркнул Сердюк.

— Хрен тебе по всей глупой морде. — Матвей скрутил массивную, смачную дулю и повертел перед носом друга. — Ты его уже засветил. Думаешь, на тебя киллер со Стечкиным пойдёт? А вот хрен! Подъедут на джипе, расчихвостят машину с АКМа, и всё. Ку-ку, Гриня. Надо им под пулю подставляться.

Он по-хозяйски ухватил чужую чашку и сделал жадный глоток.

— Что будете заказывать? — Рядом со столиком остановилась молоденькая официантка в униформе — белой блузе, поверх которой был надет чёрный передник. Она явно волновалась и чего-то боялась.

— Иди, девочка, — походя отмахнулся Матвей и официантка торопливо зацокала каблучками прочь.

— Пойми, Хохол, Хорь не тот человек, чтобы так всё оставить. Ему этот Вован и на дух не всрался. Но это его человек. И если узнают, что он спускает убийство своих людей… — он сделал ещё один глоток.

— Короче, — нетерпеливо произнёс Сердюк.

— В общем, так.

Майоров нетерпеливо оглянулся, поискал глазами официантку и широко махнул ей рукой. Девушка мгновенно подбежала.

— В общем, девочка, — Матвей сделал ладонью несколько торопливых круговых движений. — Собери нам с собой. Пирожков, там, ещё чего.

Официантка профессионально улыбнулась и неторопливо начала:

— У нас в меню есть широкий выбор алкогольных напитков. Коньяки, водки…

— Ты что, русского не понимаешь? С собой нам заверни.

Он некоторое время разглядывал обалдело таращившуюся на него девушку, потом махнул рукой.

— Кто тут из начальства есть?

Через минуту у столика стоял администратор, а официантка уже несла полиэтиленовый пакет с пирожками и бутербродами.

— Воды захвати! — Крикнул ей Матвей.

Когда они вновь остались одни, Майоров чуть наклонился к собеседнику и заговорщицким шёпотом спросил:

— У тебя дома что-то ценное осталось? Потому что лучше туда не соваться.