Мы - из Русской Америки!

Второй залп крепость дать не смогла. Загремели выстрелы орудий батарейной палубы, и прямо над бастионами крепости возникли дымные облачка разрывов шрапнели. Данный прием хорошо себя зарекомендовал при подавлении крепостей Гаваны два года назад, вот и сейчас шрапнель пригодилась. Неизвестно, какие потери понесли английские канониры, но больше с берега не прозвучало ни одного выстрела, и "Дмитрий Донской" продолжил "принуждение к миру" Ройял Нэви в спокойной обстановке. Фрегат практически стоял на месте, компенсируя работой машин встречное течение и ветер, и вел по рейду Дувра опустошительную пальбу. Поскольку английские корабли были неподвижны, и стояли на якорях довольно близко друг к другу, мало какой снаряд не попадал в цель. Стрельба прекратилась только тогда, когда на рейде не осталось ничего. Крепость молчала. Голландцы, находившиеся несколько дальше от берега, внимательно наблюдали за происходящим, но не приближались, и никак не реагировали. Осмотрев в бинокль результат "демонстрации флага", Флинт подвел итог.

— Вот и все… Кончились наглы. А всего-то и надо было им вести себя прилично, когда мы проходим мимо. И ничего бы этого не было…

— Что теперь, Владислав Михайлович?

— Идем туда, куда и собирались, — в Гамбург. Но сначала посмотрим, какую "рыбу" "Гермес" и "Меркурий" в здешних водах выловили. А голландосы уже и без нашей помощи разберутся…

"Дмитрий Донской" развернулся и дал ход, направившись к выходу из Па-де-Кале. Демонстрация флага состоялась, причем с "оглушительным" успехом. Во всех смыслах.

Восьмидесятипушечный линейный корабль "Де Зевен Провинсьон", на котором держал свой флаг командующий голландским флотом лейтенант-адмирал Михаэль Андриэнсен де Рюйтер, хоть и пострадал в бою, но был еще способен держать строй и громить врага, как неожиданно враги… кончились. И умудренный жизнью командующий, много чего повидавший за свою богатую на приключения жизнь, с удивлением и восхищением провожал взглядом большой трехмачтовый корабль необычной конструкции, удалявшийся с большой скоростью, и не имея на мачтах даже намека на паруса. Де Рюйтер знал очень многое о тринидадских пришельцах, в том числе и о разгроме ими испанской Новой Армады два года назад. Но, если сам факт разгрома испанцев не подлежал сомнению, то вот в то, что это фактически сделал один корабль, де Рюйтер до конца не верил. Считал это обыкновенным преувеличением, которым грешат очень многие "очевидцы", и кораблей на самом деле было гораздо больше, чем один. Но то, что он увидел сегодня, перечеркнуло все его самые фантастические предположения о возможностях далеких тринидадцев.

То, что это тринидадские корабли, де Рюйтер понял сразу. Кто еще, кроме них, может сейчас ходить без парусов? Плюс к этому огромные размеры и непривычные очертания, а также хорошо видимые на гафелях тринидадские флаги — белое поле с косым синим крестом. Поначалу появление этих трех кораблей всех хоть и удивило, но само по себе не являлось чем-то из ряда вон. Добрались наконец-то тринидадцы до Европы, только и всего. Было странно, что они не сделали этого гораздо раньше. И если бы не англичане, идущие со стороны Дувра, то можно было бы даже послать кого-нибудь и обменяться информацией. Увы, в бою этого сделать не удастся. А пока надо заняться тем, ради чего и пришли под стены Дувра. Разведка доложила о наличии эскадры английских кораблей, стоявших на рейде, и упускать возможность разбить флот противника по частям лейтенант-адмирал не хотел. Появление второй эскадры английского флота существенно изменило соотношение сил, и если сначала голландский флот имел численное преимущество над английским, то вот теперь роли поменялись. Де Рюйтер уже подумывал, как бы отступить без потерь, поскольку продолжение боя с численно превосходящим тебя более чем в два раза противником было не лучшим решением. И если поначалу голландцам сопутствовал успех, то скоро ситуация должна была измениться. Корабли тринидадцев, тем временем, быстро прошли Па-де-Кале и стали удаляться. Де Рюйтер воспринял это философски. Какие могут быть к ним претензии? Это не их война.