Мы - истребители

Машины имели зимний камуфляж. Была попытка нанести специальный опознавательный знак асов, но я воспротивился. Нечего демаскировать самолёт красным коком. Истребители стояли в линейку, ровно. Рядом со мной шагали генерал Иволгин и майор Архипов и так же, как и я, жадно рассматривая новую технику. Летать мы на них умели — в Центре имелось четыре опытных машины. Мало того, из-за приблизившегося к Москве фронта тренировки в основном были боевыми, то есть группа, проводившая тренировочные полеты, могла получить приказ идти наперехват противника. Такое случалось не раз. ВНОС фронта, в которую входила РЛС, где-то выцыганенная Архиповым, работала на подступах, держа постоянную связь с Центром. Кстати, примечательно: за два месяца, что я здесь нахожусь, на территории аэродрома и построек Центра не упало ни одной бомбы. Правда, однажды рухнул сбитый новичком на «Яке» «мессер», но это не считается.

— Ну что? Какой выбираешь? — спросил Архипов.

— Этот, — без тени сомнения показал я на близнец других истребителей.

— Почему он? — поинтересовался Иволгин, поглаживая рукой в перчатке крыло понравившейся мне машины.

— Когда я гляжу на него, то чувствую — мой!

— Хорошо. Этот теперь твой… Можно! — крикнул генерал, и полк, стоявший неподалеку и в нетерпении поглядывающий на нас, пока мы ходили у машин, с ревом побежал к истребителям, выбирая себе аппараты по душе.

— Полетаем, — хмыкнул я, глядя, как летчики совместно с механиками осматривают своих новеньких «коней».

Пора подвести итог всем тем бешеным дням, что прошли с того мгновения, как я покинул госпиталь. Сейчас был декабрь. Вернее, одиннадцатое декабря сорок первого года. Все время, проведенное мной в Центре, я посвятил как непосредственно учебе и тренировке инструкторов и всего нескольких — меньше десятка — пилотов, так и составлению учебной программы и отдельной программы повышения квалификации для опытных летчиков. За это время из-под крыла Центра вышли четыре авиационных полка, подготовленных по моим методикам. Два истребительных на «Яках», один штурмовой и один бомбардировочный. Почти сразу от командования частей, куда они были направлены, стали приходить хвалебные письма. Недалеко от них ушла и пресса. Приятно было читать, как шестерка «Яков» под командованием капитана Горелика, шедшая в боевом сопровождении «Илов», приняла бой с двадцатью «мессерами». Одиннадцать-два. Блин, даже у меня так не было! Молодцы парни.

В стране тоже много что произошло. Немцы так и не смогли взять в осаду Ленинград. Не хватило сил. Уцелевшие под Киевом части были передислоцированы к городу и помогли перевесить чашу весов. Они отбросили противника, не дали замкнуться кольцу блокады. Хорошо, что командующий войсками под Ленинградом не отдал приказ продолжать атаки, губя бойцов, а перешёл к активной обороне. И хотя город находился под постоянным бомбежками — кстати, именно туда были направлены оба полка «Яков» — но держался. К нему шли эшелоны с продовольствием. Так как склады — как и в моем мире — были сожжены. Всех детей из города эвакуировали, да и не только детей. Остались рабочие заводов и служащие важных организаций.

До Москвы немцы не дошли сто семьдесят километров. Так что ни о какой эвакуации даже речи не шло. Как и в моем мире, сибирские дивизии с ходу сшибли с позиций и погнали гитлеровцев от города дальше. Ненормально сильные морозы не помешали нашим войскам в боях. Сейчас они так же перешли к обороне, отбросив фашистов от столицы на триста километров. А вот бои в Крыму, к сожалению, фактически оказались копией произошедших в моем мире. Там наши войска терпели поражение за поражением, откатываясь назад.

В авиации тоже много что произошло. Тут уж пришлось постараться мне. Пользуясь тем, что после потери Даши я два дня был как бы в прострации — и используя это как прикрытие — внес на комиссию, в которой состоял сам, ряд предложений.

Например, ПТАБы. Их производство еще не начато, все еще идут испытания, но представляете, как скоро будет весело немецким танкистам? Тем более пришло сообщение, что войсковые испытания заканчиваются, скоро будет принято решение, запускать ли их в серию. Хотя по лицам генералов, состоявших в комиссии, было видно: примут. Еще я случайно влез в комиссию по получению техники из стран-союзников. Не знаю почему, но мои вопли нашли понимание в верхах. Видимо, Архипов лично доложил мое мнение Сталину. Так что теперь мы получали из Америки радиостанции всех типов. Понятное дело, со шлемофонами. Дельта-древесину, клей для нее, алюминий, дюраль, авиационное вооружение и другие нужные вещи. Сами самолеты строить будем, главное, чтобы материала хватало, а его закупали о-го-го! Закупили даже завод по производству высокооктанового авиационного бензина. Качество советского оставляло желать лучшего.