Мы - истребители

— Ой, да иди ты! У меня и так уши опухли за последние полчаса выслушивать одно и то же.

Глядя на смеющегося особиста, я попросил у него:

— Слушай, ты заходи ко мне, скучно тут, а так хоть поболтаем.

— Ладно, зайду. Вопросы? Э-э-э… Просьбы?

— Есть одна. Мне квартиру дали, там на ордере адрес, не подскажешь, где это? — ткнул я пальцем в тумбочку. Спрашивал у него не просто так. Сержант, как и я, был москвичом и знал город на отлично. Я же путался в некоторых моментах: названия улиц другие, районы, которые я помнил, не существуют. Тяжело было ориентироваться.

Путилин достал ордер, случайно смахнув на пол пустые коробочки из-под наград, и быстро прочитал его. После чего удивленно посмотрел на меня.

— Однако! — только и сказал он.

— Что? Совсем плохо? Общага? — запаниковал я.

— Плохо?! Ты что, не читал?

— Нет.

— Хм, у тебя трехкомнатная квартира на четвертом этаже в доме Авиаторов. Квартира пятнадцатая.

— Что за дом?

— Дом Авиаторов… Я, честно говоря, мало что о нем знаю. Дом построен два года назад, пятиэтажный, двухподъездный. Там живут выдающиеся летчики или их родственники. Кстати, генерал Жигарев тоже там живет. Дом находится в двух шагах от Красной площади.

— Значит, хороший дом?

— Даже очень. Серьезная награда, поверь мне, — уверенно сказал сержант.

— Хорошо. Когда на ноги встану, надо будет озаботиться обстановкой.

— На ноги? Это когда еще будет?

— Через три недели. Мне Елена Степановна сказала, что можно будет потихоньку начинать ходить.

— Вот там и посмотрим, а пока отдыхай.

— Какой отдых?! Ужин скоро!.. Саш, мне новая тетрадка нужна, есть что записать, пока помню.

— Хорошо, сейчас принесу, — кивнул Путилин и, убрав ордер и коробочки из-под наград на место, направился к двери.

«Да что же это такое?! Достали уже!» — думал я, провожая очередного посетителя. До вечера меня успели навестить десяток людей, от которых я получил поздравления и уверения в дружбе. И как только они через Путилина проскакивают? Более чем уверен, что это только малая часть айсберга. Остальные просто не смогли прорваться через тандем главврача и госпитального особиста. Третьим был Микоян, отец Степки. Вот с ним, как это ни странно, я с интересом побеседовал, и когда он уходил, искренне приглашал посетить меня еще раз. Неординарный человек. Он без настойчивости, но уверенно пригласил меня к себе на обед познакомиться не только со Степаном, но и с остальной семьей. Я принял его приглашение, пообещав навестить их при первой возможности.

Остальные были чиновниками и видными политическими деятелями, как бы сказал один человек из моего времени. Короче, пустобрехи на высоких должностях. Кроме Микояна и еще одного мужика, представившегося Щербаковым — он был первым секретарем Москвы, — остальные мне не понравились. Большинство просили, чтобы я выступил на всяких партийных и комсомольских собраниях. Мне оно надо? Всем я ссылался на плохое здоровье и невозможность по причине нехватки времени. Скоро в бой до победного.

Кстати, это Щербаков отвечал за оформление моей квартиры. При разговоре с ним я выяснил, что она без мебели, так как прошлые жильцы съехали со всем имуществом. Согласившись с предложением Щербакова воспользоваться служебной мебелью, я попросил его присмотреть за квартирой. Просьба смелая, но обратиться мне было просто не к кому. Однако, как оказалось, этого не требовалось: домоправитель уже смотрела, у нее был дубликат ключей.

Утро следующего дня было пасмурным. За окном накрапывал дождь, позже перешедший в ливень. Но настроение, как это ни странно, оставалось наилучшим. Машенька принесла мою форму и повесила ее на дверцу шкафа так, чтобы я видел все награды.

«Капитан. Ладно, хоть майора не дали. Не хотелось бы быть одним из тех, кто из капитана превращался в генерала. Моих знаний хватит максимум на полковника — комдива!»

Честно, я изучал тактику использования крупных авиачастей и нисколько не преувеличивал свой потенциал. Но не это главное. Общую формулу я выложил в своих мыслях в дневнике, и если Сталин не дурак, а это точно не так, он поймет, что я из себя представляю. А уж если он проконсультируется с опытными командирами ВВС, то… Поговорить лично со мной, думаю, ему будет ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНО. Да и то, что я «эмигрант», уверен на все сто процентов, Сталин знает отлично.

Форма капитана ВВС привлекала к себе взгляд блеском наград. Девушки отлично знали, где каждая должна находиться, так что все ордена и медали были закреплены на новенькой командирской гимнастерке строго по уставу. Даже Путилин, на пару минут заскочивший ко мне перед завтраком, и то одобрительно хмыкнул, разглядывая иконостас.

«Орден Боевого Красного Знамени… Странно, что эта награда нашла меня. Очень странно».