Мы идем к монстрам

- Однако есть причина, по которой я испражняюсь, давая тебе возможность увидеть это, - сказала она, а затем расслабилась и... - Ах-х-х...

...начала писать.

- Видишь ли, я проверяю твою наблюдательность, - поток звонко потёк вниз. - Теперь смотри очень сосредоточенно и, пожалуйста, будь внимательна.

Oна встала, подтянула трусики назад и снова опустила юбку, спустила воду в унитазе, вымыла руки в мраморной раковине, затем сказала:

- Пойдём, - и повела меня обратно в столовую.

Я тут же подумала:

А в какой школе ты училась? Ты забыла подтереть задницу!

- Привет, девочки, - поприветствовала она. - Надеюсь, вы все устроились и считаете свою комнату удовлетворительной?

- Да, мисс Кеззи, - сказали Ханна и Мерси.

Я начала идти за стол, но Кеззи остановила меня.

- Не садись пока, Энн.

Потом она повернулась прямо ко мне, расстегнула блузку и вытащила грудь.

В комнате воцарилась мёртвая тишина.

Видите ли, силиконовые сиськи Кеззи были такими, за которые любая девушка продала бы свою душу. Это были идеальные имплантаты, с такими же идеальными средне-розовыми сосками, большими, как серебряные доллары.

Она подошла к концу стола, за которым сидели Ханна и Мерси.

- Девочки? - сказала она. - Я бы хотела, чтобы каждая из вас на минутку пощупала мои груди, - она ​​наклонила их к Ханне.

Глаза Ханны расширились; она заколебалась, а затем, в конце концов, дотронулась до груди Кеззи.

- Не стесняйся, Ханна. Сожми их, - она усмехнулась. - И тебе не о чем беспокоиться. Я не лесбиянка.

Ханна сжала их несколько раз, всё ещё лишённая дара речи, а затем Кеззи передала их Мерси.

- Продолжай, Мерси. Уверяю тебя, это не сексуальный вопрос, поэтому нет причин беспокоиться о христианском грехе. Я просто начинаю упражнение по наблюдению, причина которого будет открыта через мгновение.

- Я-я-я... - пробормотала Мерси, затем зажмурилась и пощупала грудь Кеззи.

- Хорошо, хорошо, - улыбка Кеззи сияла, когда она подошла ко мне, выпячивая грудь. - Пощупай мою грудь, Энн.

Я сделала то, что она сказала, но меня уже немного подташнивало.

- Отлично, - Кеззи поправила блузку, скрестила руки на груди и начала стучать ногой в той раздражающей манере, в которой она всегда делала. - Наблюдение поддаётся переживанию - тактильное наблюдение в такой же степени, как и визуальное. В то время, когда каждая из вас ощущала мою абсолютно красивую грудь, у кого-нибудь из вас сложилось впечатление, что это имплантаты?

Мерси и Ханна испуганно покачали головами. Затем улыбка Кеззи исчезла и снова превратилась в гримасу наполеоновского бюста.

- Ранее ваша подруга Энн сделала замечание, что она "ненавидит девушек с силиконом". Энн, кого ты имела в виду, поскольку теперь вы вне всякого сомнения знаете, что моя грудь на сто процентов натуральная? Ведь так, да?

Потом я уловила суть, вот так просто, как будто выключатель внезапно щёлкнул у меня в мозгу, и мне тут же захотелось провалиться сквозь землю. Мой голос звучал каменным, когда я сказала:

- У нас в комнате есть "жучок", не так ли?

- Ну, конечно же, глупая, серая, унылая, толстая тварь. У нас есть крошечные микрофоны по всему Альфа-Хаусу, и каждый из них включён во время Недели Испытаний, - она спустила трусики и подняла юбку. - Ах, но, как гласит старая пословица: лучший способ научиться чему-то - это усердно работать. Да? - а затем она перегнулась через стол. - Энн? Силиконовая кукла Барби хочет, чтобы ты лизнула её задницу, - она широко раздвинула ягодицы.

Колени у меня дрожали.

- Но, но... вы не... вытирали...

- Очень хорошо! В конце концов, ты наблюдательна! Нет, я сознательно не вытирала себя после испражнения, Энн, потому что в наказание за твоё плохое отношение, твоё упрямство и постыдные оскорбления ты будешь вытирать меня. Своим языком.

Я смотрела на её задницу. Она была такой же хорошей, как её сиськи и "киска", такая задница, за которую я сделала бы всё, чтобы иметь её, но знала, что никогда не буду. Неважно, сколько я потеряю в весе, сколько упражнений буду делать, что угодно. Думаю, здесь плохие гены против хороших генов. У Кеззи было лучшее тело, которое я когда-либо видела у женщин, и точка. Я завидовала этому, и, думаю, это только заставило меня ненавидеть её ещё больше. Отличное тело, конечно, но она была хреновым человеком, так что это должно было что-то значить, верно?

В общем, не имело значения, насколько хорошо выглядела её задница. У неё сейчас дерьмо в трещине, и если я хотела остаться в Альфа-Хаусe...

Придётся его лизать.

- Ну, Энн? Насколько сильно ты хочешь быть сестрой Альфа-Хаусe?

Я встала на колени.

Святое, святое дерьмо...

Ханна выглядела окаменевшей, но именно Мерси крикнула:

- Не делай этого, Энн! Не позволяй мисс Кеззи так манипулировать тобой! Это неправильно!