Мы идем к монстрам (ЛП)

Нет причин описывать остальную часть этого хоррор-шоу. Всё, что я скажу, это то, что я и Ханна получили в задницу более двадцати молодых, возбуждённых спортсменов с большими членами. Примерно после первых пяти мы уже не могли даже стоять на четвереньках, поэтому мы просто лежали на животах, держась за руки, пока спортсмены приставляли блоки к нашим ягодицам. Естественно, чувак с членом больше, чем у Зенаса, был в моей очереди; мне казалось, что он засовывает мне в задницу кукурузный початок. И мне посчастливилось встретиться с тренером Армитэджем, а этот ублюдок был стар, так что, конечно, ему потребовалось десять или около того минут, чтобы кончить. После того, как группа парней закончила, они перебежали на другой конец площадки и снова начали кидать мяч в кольца. Это было так грубо. Если вы собираетесь спустить мне в задницу, по крайней мере, скажите: «Хорошего дня», когда закончите.

Когда всё завершилось, я лежала, прижавшись щекой к полу, и слышала, как каблуки Кеззи эхом отзывались о нас.

— Остался только один, девочки, так что вы знаете, что это значит. Подбрасывание монеты. Энн? Назови.

— Орёл, — пробормотала я, пуская слюни.

Монета звякнула по площадке.

— Решка. Ты проиграла.

Естественно.

Но когда я услышала, что тот последний парень подошёл, все остальные парни на площадке начали хохотать и давать друг другу «пять», поэтому я оглянулась и увидела, что это был тот тупой талисман в пушистом костюме лягушки. Ублюдок даже не снял костюм, чтобы трахнуть меня, он просто вытащил свой член из дырки спереди и начал дело.

— Хорошие новости, девочки, — сказала Кеззи пару минут спустя. — Вы это сделали. Поздравляю.

— Ханна, ты ещё жива? — я невнятно пробормотала.

— Я-я-я не знаю…

— Посмотри на светлую сторону. Мы сделали это.

Она как бы прохрипела смешок.

— Ага…

Мы фактически поползли обратно к своей одежде, и, вероятно, потребовалось десять минут, чтобы снова её надеть. Моя задница так сильно болела, что я почти не могла ходить. Но когда мы, наконец, прихрамывая, пошли, все баскетболисты аплодировали нам.

Кеззи усмехнулась, когда мы шли обратно в машину.

— Ну, девочки, сегодня вас наполнили с обоих концов, а?

— Мы не канноли, мисс Кеззи! Мы люди!

Она остановила нас и взяла меня за руку.

— Ты так думаешь, Энн? Ты думаешь, что вы просто люди? Пожалуйста, подумай ещё раз, — её глаза выглядели огромными. — Вы необыкновенные люди. Никогда этого не забывайте. Домой, Зенас, — сказала она, когда мы вернулись в машину. — И поторопись. Я хочу, чтобы мои девочки без промедления вернулись домой и легли в постель. Им нужен отдых.

— А-ага, мэм.

Возможно, это было самое странное. Всё, что нам приходилось делать, становилось всё хуже и хуже, но всякий раз, когда мы заканчивали, Кеззи вела себя так, будто мы ей действительно нравились и она действительно хотела, чтобы мы были в женском обществе. Ещё одна вещь, которую я не могла понять. Половину времени я думала, что это полная чушь, что всё это был спектакль, но в других случаях?

Во время обратного пути мы с Ханной находились в полукоматозном состоянии. Большая белая луна следовала за нами вдоль верхушек деревьев, и то, как качалась машина и гудели шины, заставляло меня чувствовать себя как бы расслабленной. Если бы моя задница не болела так сильно, я бы, наверное, даже почувствовала себя довольной.

Той ночью мне снились такие же сны, и я слышала те же самые странные слова — голосом Кеззи…

— Шуб неб хыр'ик эб хырк. Октрод аи'фгеб'л, ее'х Йог-Сотот…

********

На следующее утро, когда мы с Ханной спустились вниз, наши задницы всё ещё чертовски болели. На самом деле был почти полдень; мы спали допоздна, и я всё ещё чувствовала себя дерьмово, потому что я ещё не спала хорошо ни одной ночи в этом доме.

— Мне снятся странные сны по ночам, — со стоном сказала Ханна, когда мы шли через фойе.

— Мне тоже.

Но почему-то я боялась спросить её, о чём ей снились сны.

Я боялась… что они будут такие же, как мои…

— Что ж, вы, девочки, определённо выглядите немного вяло этим утром, — сказала Кеззи, перед ней стояла большая тарелка с яичницей-болтуньей.

В яйцах были большие куски омара.

Ханна вскрикнула, когда села.

«Вяло?» — подумала я.

— Вы тоже могли бы почувствовать себя вяло, мисс Кеззи, если бы вас трахнула в задницу грёбаная баскетбольная команда.

— Да, полагаю, я бы могла, — сказала она с большой улыбкой. Но потом улыбка исчезла. — Но трахнули не меня, не так ли? — затем она засмеялась. — По крайней мере, я надеюсь, что вы обе смогли внести уникальный вклад в систему канализации округа прошлой ночью.

Я смотрела на неё.

— Да, конечно, мисс Кеззи.

— Твой язвительный тон на самом деле вполне понятен, Энн; ты просто переживаешь начало пятого дня. Это обычное дело. Но не будьте слабачками, девочки. Никогда не теряйте уверенности.

Я тоже вскрикнула, когда села.

Зенас вошёл. Его костюм горничной сегодня был розовым. Он поставил две баночки с йогуртом.

— Ешьте, девочки, — пробормотала Кеззи, набив рот омарами и яйцами. — Вы хотите сохранить свою энергию, а?

Я поморщилась, глядя на свою баночку.