Мы - до нас

            Даниил продолжал о том, что гармония бывает душевная, интересов, звуков красок, добавил даже, что раньше бытовало выражение: проверить алгеброй гармонию, то есть попытаться переложить на язык разума, логики то высокое, духовное, что доступно только чувству… О том, что один из самых ярких образцов гармония – поэзия, которая является высшей формой организации человеческой речи... Затем он перешел к определению по старому словарю Ожегова, и тут Стас не выдержал:

            - Слушай, ведь это же ходячий компьютер! Может он еще и к интернету как-нибудь подключается? – шепнул он Ване и с шутливым сожалением добавил: - И зачем я тогда только с собой ноутбук сюда брал?..

            Людмила тут же очаровательной улыбкой дала понять, как высоко она оценила эту шутку.

            Она даже уже начала шептать, что больше всего ценит людей, у которых развито чувство юмора, но тут Владимир Всеволодович попросил Даниила остановиться.

            - Сложновато все это на первый раз! – поморщившись, сказал он Валентину. – Сколько раз ни повторяй слова «мёд», а все равно от этого во рту слаще не станет.

            - Да, лучше один раз услышать, чем сто раз услышать! – согласно кивнул тот.

            - И сейчас я, надеюсь, и им, и всем нам представится такая возможность.

            Контуры плиты были четко обозначены, вся она подрыта, и осталось только лишь перевернуть ее лицевой стороной наверх или поставить на бок. По совету дяди Андрея и тракториста, остановились на последнем.

            Тракторист даже предложил принести трос и подсобить трактором, но Владимир Всеволодович только испуганно замахал на него руками:

            - Что вы! Что вы! Разве это вам какая-нибудь плита от панельного дома?!

            - Что у нас, рук, что ли нет? – поддержал его дядя Андрей.

            Он привычно  поплевал на руки, к нему подошли другие мужчины и студенты покрепче. Наталья Васильевна и та встала рядом.

            Несколько пар рук подлезли под тяжелую плиту, напряглись…

            - И - раз! – побагровев от натуги, скомандовал дядя Андрей.

            Плита дрогнула и слегка приподнялась…

            - Только умоляю вас, осторожнее! – бегая вокруг нее, просил академик. - Она может быть треснутой, и тогда трудно представить, какие могут быть последствия…

            - И - два! – не слушая его, продолжил дядя Андрей.

            - Есть, есть мозаика, Владимир Всеволодович! - юркнув почти под плиту, радостно закричала Юля.

            - И - тр-р-ри!

            Спины поднимавших плиту людей одновременно разогнулись, и раздалось единое радостное:

            - Есть!!!

4

- Надо же, какой был у нас правитель! – послышались восхищенные голоса.

            Студенты, все как один, так дружно кинулись смотреть, что же там на другой стороне, что плита угрожающе пошатнулась. Хорошо, сельские мужчины были опытнее в таких делах, остались на месте, иначе плита бы всей тяжестью рухнула назад, и, как опасался Владимир Всеволодович, не миновать беде, причем, не только с плитой…

            Только после того, как плиту основательно установили на месте и даже подкрепили, двумя подпорками из стволов березок, академик первым обошел ее, взглянул и с восхищением покачал головой:

            - Это – самая лучшая находка за все время моей археологической жизни!..

            На мраморной плите, перед ним во всем своем великолепии раскрывалась почти полностью сохранившаяся мозаика. Ствол и листья дерева, цветы, бабочки, птицы, какое-то особенное, неземное солнце… Все это было в основном фрагментами, - там птичье перышко, тут часть грозди винограда, здесь причудливо извивающаяся ветвь, но перед опытным взглядом академика сразу слилось в единую картину…

            - Ты… видишь? – чуть слышно окликнул он Валентина.

            - Да - райские кущи… - тоже, как завороженный глядя на плиту, кивнул тот.

            - Конечно… - улыбнулся Владимир Всеволодович и, не без труда отрывая повлажневших глаз от мозаики, обернулся к стоявшим за его спиной людям:

            - Ну, поняли, наконец, что такое полная гармония?

            И улыбка медленно стала сползать с его губ.

            Не только мужчины, но и многие из студентов переминались с ноги на ногу и недоуменно переглядывались. Им не хотелось огорчать академика. Но и понять что-то в этих орнаментах и фрагментах они, как ни старались, ничего не могли.

            - Вроде, как луг какой… - осторожно стали высказывать свои предположения люди.

            - Или лес…

            - Ага, во время весенней охоты на уток…

            Дядя Андрей тот и вовсе предположил:

            - Может, мы ее не тем боком поставили.

            - Да молчал бы уж лучше! – зашикали на него остальные. – Сами мы перед ней, видать, и правда, не теми боками стоим!

            Словом, плита не произвела на всех того впечатления, на которое так надеялся Владимир Всеволодович.

            И только Наталья Васильевна, блаженно прищурившись, прошептала:

            - Красиво-то как! Просто глаз не оторвать…

            - А? Что? – услышав ее голос, словно очнулся академик и попросил как можно скорее принести найденный ею камень.

            Плита в некоторых местах оказалась щербатой. Но для этого камня сразу же нашлось его родное место. Валентин осторожно приставил его к нему и сообщил:

            - Есть потери. То есть нет первой цифры…

            - Говори, не тяни! – заторопил его академик. – Главное, чтобы самые последние сохранились!

            - Сохранились, сохранились, Владимир Всеводович! Значит, так: ХАГ…