Мы даже смерти выше... Николай Майоровв

и помыслов». Уверенность в том, что их судьба неотделима от судьбы

Родины, стала отличительной чертой фронтовиков, ополченцев,

партизан, рабочих, колхозников, женщин, подростков — всех, кто не

только верил в нашу победу, но и сделал все, только бы уничтожить,

изгнать врага.

О, те «мальчики» входили в мир с такою жаждой жизни, что,

казалось, «жизнь не имела потолка». Их мужество, самопожертвование

в битве с несметными полчищами фашистов также не имели аналогов

в истории войн.

4. «Я полюбил весомые слова…»

Его судьба — одна из миллионов судеб «поколения сороковых».

Его судьба — одна из миллионов, погибших на поле брани,

защищая Отечество.

Его судьба — одна из миллионов, не оставивших ни жены, ни

детей, кто бы помнили и рассказали о нем.

Ни записных книжек, ни «серой прозы» дневников, ни любимых

книг — ничего не сохранилось, где бы остался след его. На счастье,

юноша был поэтом. «Рукописи не горят» — пожар войны пощадил его

стихотворения (хотя и не все).

Благодаря стараниям Владимира Семеновича Жукова и Виктора

Николаевича Болховитинова посмертно изданы авторские сборники

(1962-й и 1969-й годы), познакомившие новое поколение с

творчеством одного из поэтов, погибших на войне.

Шестидесятые годы 20-го века отмечены спорами «лириков» и

«физиков». Именно «оттепель» растопила замерзшие души, пробуждая

забытый интерес к поэзии. Поэтическое наследие поэтов-фронтовиков

становилось доступным читателям. К двадцатилетию Победы была

издана антология «Советские поэты, павшие на Великой

Отечественной войне». 12

Бесспорно, произведения молодых поэтов, хотя и не успевших

стать членами Союза Писателей, по праву принадлежат культурному

наследию народа. Только вот этическая сторона: хотел бы автор,

чтобы чужие глаза вчитывались в его строчки, которые им не были

12 «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне». М.:

– «Советский Писатель». – 1965.

19

переписаны набело? Хотел бы, чтобы чужие люди перебирали даты и

события его короткой жизни, комментировали их?

«Как жил, кого любил, кому руки не подал,

С кем дружбу вел и должен был кому —

Узнают все,

Раскроют все комоды,

Разложат дни твои по одному».

(«Как жил, кого любил, кому руки не

подал…», 1939)

Так вышло, что о них мы узнали «из пересказов устных» —

воспоминаний, газетных публикаций, глав книг, в большинстве

случаев, написанных земляками. Прошли десятилетия, мало среди нас

тех, кто рассказал бы сегодня о своем поколении, о друзьях, не

вернувшихся с войны. Возможно, придет время, и школьники будут

изучать историю Великой Отечественной не по картам и таблицам, не

по датам учебников, а по книгам, страницы которых написаны в 1941-

1945-м годах и в послевоенную эпоху поэтами, публицистами,

прозаиками, военными корреспондентами — участниками войны и

теми, кого миновало военное лихолетье. Все они сберегли память,

чтобы передать из рук в руки внукам-правнукам.

Николай Майоров слыл первым поэтом 33-й ивановской школы.

Зная об этой страсти, ватага друзей умышленно заворачивала в

книжный магазин. Костя Титов13, «любивший пошутить, обращался с

серьезным видом к продавщице: -Скажите, книжка поэта Николая

Майорова еще к вам не поступала?- — чем приводил в великое

смущение Колю». 14 Окончив десятилетку, юноша поступил на

исторический факультет МГУ.

Московские вузы распахнули двери перед приезжими из

провинции. Во второй половине 30-х годов столица стала не только

городом студентов, но и городом молодых поэтов. Так что Николай

Майоров оказался там как раз вовремя: стихи все более увлекали его, а

рядом были такие же парни, влюбленные в поэзию. Друг-поэт

Владимир Жуков вспоминал:

13 Школьный друг, с ним Николай Майоров сидел за одной партой.

14«Это нужно не мертвым, это нужно живым». [Электронный

ресурс]. ADMIN. Томский государственный университет. 29.04.2013. //

http://www.iff-tgu.net/index.php/ru/arkhiv/gazeta-zsn/item/276-это-нужно-не-

мертвым-это-нужно-живым (24.11.13).

20

«Писал он взахлеб. И все-таки поэтом

себя не считал, поскольку был убежден самой

классикой, что профессиональным писателем

может быть только по-настоящему одаренный

природой человек такого рода, к какому себя

не причислял. А ведь он и тогда был уже

поэт!». 15

Молодые поэты собирались в студенческой литстудии

университета, читали друг другу свои стихотворения, взволнованно

обсуждая каждое. Даниил Данин, один из участников той первой

литературной группы МГУ, запомнил товарища таким:

«… он не был тих и безответен. Он и

мнения свои защищал, как читал стихи:

потрясая перед грудью кулаком. Он не

щадил чужого самолюбия и в оценках поэзии

бывал всегда резко определен». 16

Николай, никогда не стремившийся выделиться, вскоре был

принят в круг «признанных», среди которых были уже известные

московской молодежи Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Михаил

Луконин, Сергей Наровчатов, Давид Самойлов, Борис Слуцкий. Все

чаще слышалось: «Пусть почитает Майоров, истфак!». Именно в

«Университетском листке» были напечатаны несколько стихов

Николая Майорова.

Трудно судить о степени дарования того, кто лишь начинает свой

творческий путь. Однако Николай Майоров отличался четким