Музыкант (СИ)

Пришлось уверять, что с голоду в Лондоне я не пух, хотя по маминому борщу и пирогу с капустой малость истосковался, чем вызвал у нее довольную улыбку, так как и борщ, и пирог значились в сегодняшнем меню.

Полуторагодовалого Андрейку, рассекавшего по квартире, я порадовал заграничной игрушкой – аналогом той самой «шкатулки с секретом», которую в фильме «Бриллиантовая рука» герой Никулина пытался презентовать управдомше в лице Мордюковой. «Чертик из табакерки» пацана сначала слегка шокировал, зато потом он не мог от игрушки оторваться.

Остальные тоже не остались без подарков, на которые в Лондоне я потратил остатки наличности. Зато теперь в ближайшие два месяца фунты мне не понадобятся.

Как раз подтянулся и Ильич. Ему я помимо спортивного костюма «Адидас» преподнес свою игровую майку с автографом.

– Ну спасибо, – расплылся в улыбке Ильич. – Скоро музей придется дома организовывать… А спортивные костюмы у нас в Москве, кстати, начали шить сразу несколько кооперативов. И скажу тебе, по качеству некоторая их продукция ничуть не уступает лучшим зарубежным образцам. Но фирма есть фирма, за это тебе отдельная благодарность. И ведь как с размером угадал!

Мне тоже надарили подарков, задним числом предлагая отметить мой недавний 19-й день рождения. А я только сейчас похвалился автомобилем¸ который мне презентовали боссы «Челси», вызвав у Ильича живейший интерес.

– Егорка, как я и писала, все твои деньги лежат на сберкнижке, – поведала мама, когда закончилось время холодных закусок и на столе оказалось горячее. – Как планируешь ими распорядиться в будущем?

– Ну, до будущего еще дожить надо. Пока особо ничего не требуется вроде, одеть есть чего, на еду хватает, а вот как женюсь, – мимолетный взгляд на резко покрасневшую Ленку, – тогда и подумаем, на что потратить.

Лисенка в этот вечер я проводил до ее дома. То есть сначала мы проехались на такси, а последний квартал решили прогуляться пешком. Почти середина мая, все цветет и пахнет, москвичи гуляют парочками, мимо шелестят шинами редкие машины – романтика!

– Ты не представляешь, Лисенок, как я по тебе соскучился, – признаюсь совершенно честно в обуревавших меня чувствах, при этом обнимая девушку за талию. – Ты мне даже ночами снилась.

– Врешь поди, – жарко шепчет она мне на ухо.

– Мамой клянусь!

Вот только какой – не уточнил: мамой Алексея Лозового или мамой Егора Мальцева. Но ведь скучал же, тут я ни капельки не врал.

– Я тоже о тебе каждый день думала. И представляла – вот прилетишь ты в Москву, встретимся…

– Завтра вечером, после посещения музучилища, где меня уже заждались экзаменаторы, а также тренировки и собрания сборной, предлагаю уединиться у меня дома. Катюха со своим в кино собралась на вечерний сеанс. Придешь?

Секундная пауза, дрогнувшие ресницы, кивок и чуть слышное:

– Приду…

А послезавтра мне пришлось сначала давать интервью корреспонденту «Комсомольской правды», рассказывать о жизни и футболе в Англии, не преминув малость покритиковать капиталистический строй, затем мне устроили встречу с комсомольцами «Завода имени Лихачева», там тоже пришлось отвечать на вопросы, фильтруя каждую фразу. Иначе, как предупредил сопровождавший меня человечек из органов, могли возникнуть ненужные проблемы. Так что в финале выходило, что наш футбол – самый футболистый, наши поезда – самые поездатые, а наши люди – самые… человечные!

Под занавес встречи откуда-то появилась гитара, пришлось кое-что спеть, порадовать комсомольцев песнями в бардовский уклон. Пригодились еще ненаписанные вещи Окуджавы, Кима, Никитина и Высоцкого.

До прощального матча Нетто оставалось всего ничего, а я постепенно узнавал политико-экономические новости. После смены власти в СССР постепенно становились заметны перемены. Началось с того, что свернули идиотскую кампанию по насаждению кукурузы аж до Полярного круга. Теперь ее выращивали на юге, в местах подходящих по климату. Да еще в прилегающих нечерноземных районах недозрелые початки и ботва шли на корм скоту. В других местах «царицу полей» сменили зерновые, а также высокоурожайные травы вроде амаранта и люпина. Настоящим Клондайком стали запасы дикорастущих грибов и ягод. В той же Карелии на болотах организовывались целые артели по сбору богатой витаминами ягоды, члены которых получали за свой нелегкий труд почти как золотодобытчики. Пионерами приема ягод у населения стали местные организации районной потребительской кооперации и так называемые ОРСы (организация рабочего снабжения) леспромхозов и заготконторы.

Кроме того, отменили налоги и ограничения на домашний скот в личных хозяйствах крестьян, а также на огороды и на плодовые деревья в их садах на приусадебных участках. На прилавках увеличилось количество мяса, птицы, овощей и фруктов. В качестве корма для скота продвигали водоросль хлореллу, практически даровую и неисчерпаемую, а в качестве удобрения – ил сапропель, имеющийся в тех же озерах и прудах в огромном количестве.