Музыкант

На такси съездил на две репетиции 'Апогея', под моим чутким руководством парни отрихтовали вещи почти как в оригинале. От материала все были в восторге, в их глазах я вырос до статуса небожителя, стал Зевсом музыкального Олимпа. Я не возражал, меня больше волновала будущая приемка альбома худсоветом. Еще до репетиций, выписавшись из института, я в очередной раз старательно проштудировал все тексты, разыскивая места, за которые могут зацепиться потенциальные критики. Например, за текст песни 'In The Army Now'. В таком случае придется объяснять, что текст критикует западную военщину, рассказывая о бесчеловечном отношении к новобранцам, может, такой вариант и прокатит.

В композиции 'Keep Yourself Alive' смущали слова 'Well I've loved a million women In a belladonic haze', то есть 'Я любил миллион женщин в дурмане белладонны'. Если перевод попадет в руки членам худсовета - появятся ненужные вопросы. Кто это тут у нас любил миллион женщин? Что еще за дурман белладонны? Так что пришлось придумывать и заменять оригинальные слова следующими: 'I haven't seen the light of day for thousands of days', или по-русски 'Я не видел дневного света многие тысячи дней'. Главное, что ничего непонятно, так даже загадочнее. Так что на репетиции ребята из 'Апогея' играли уже отшлифованный вариант.

Между делом позвонил в ресторан, объяснил, что прийти за данью мне ввиду травмы пока весьма затруднительно. Мог бы, конечно, опять съездить на такси, но подумал, что мои бабки от меня никуда не денутся. Надежнее, чем у Аркадия, только в сбербанке. Но тот сам вызвался подъехать ко мне домой на следующий день, заодно, сказал, проведает меня, несчастного.

Чтобы время не терять, решил подарить ресторанному коллективу несколько песен, в том числе пару хитов группы 'Белый орел' - 'Потому что нельзя быть красивой такой' и 'Как упоительны в России вечера'. Однако, вчитавшись в текст второй песни, Аркадий задумчиво подергал себя за козлиную бороденку:

- Егор, тут какие-то лакеи и юнкера упоминаются. У нас ведь тоже раз в квартал репертуар худсовет принимает, боюсь, как бы по шапке не настучали за антисоветчину.

- Действительно, юнкера с лакеями как-то не в тему, - озадачился я. - Извиняюсь, не подумал. Ладно, попробуем заменить эту строчку. Например, вместо 'лакеи, юнкера', будете петь 'все было, как вчера'.

- А что, нормально, думаю, худсовет не придерется.

- Ввиду этого вряд ли подойдет вам песня 'Дым сигарет с ментолом', где герой пребывает в пьяном угаре. А вот 'Гранитный камушек', несмотря на свою конкретную попсовость, для ресторана будет в самый раз за счет незамысловатого текста и запоминающегося мотива. Да и 'Натали' подойдет, женщинам понравится, даже которые носят другие имена. И 'Ах, какая женщина!' обязательно найдет своего слушателя. А мне самому больше по вкусу вот эта вещь...

Я, аккомпанируя себе на гитаре, сыграл Аркадию 'Я то, что надо' - с этой песней в группе 'Браво' когда-то появился Валера Сюткин.

- Вот это действительно вещь! - воскликнул музыкант. - Егор, может, у тебя еще что-то есть похоже, в стиле бит и рокабилли?

- Еще, говоришь... Ну ладно, вот тебе еще парочка вещей примерно из той же оперы, называются 'Добрый вечер, Москва!' и ''Дорога в облака'.

Эти вещи Аркадию тоже пришлись по вкусу, в общем, ушел он от меня чрезвычайно довольный, оставив на кухонном столе 500 рублей - мою долю за предыдущие месяцы.

А я себе дал зарок, что как смогу нормально передвигаться - сразу отправлюсь в ВУОАП, а то так, чего доброго, песни разлетятся как народные или вообще ребята из 'Арагви' припишут себе авторство, и доказывай потом, что ты не верблюд. Хотя в музыкантах, несмотря на их место работы, я был все же уверен. Не производили они впечатления негодяев. К тому же через рестораны пришлось пройти многим будущим звездам эстрады, да и я, что уж тут скрывать, имел счастье по молодости поигрывать в подобного рода заведениях.

Вспомнил я и о других своих прежних клиентах. Вооружившись записной книжкой с номерами телефонов, принялся обзванивать одного за другим. Кого-то в это время в Москве или Ленинграде не было, пришлось пока довольствоваться теми, кто имелся. Мулерману подкинул 'Дрозды' и 'Травы-травы', Хилю - 'Зима', которую он же и исполнял на какой-то там по счету 'Песне года', пока еще не существующей. Магомаева успел перехватить перед самым отъездом на побывку в Баку, от предложенной композиции 'Благодарю тебя', лет через десять прозвучавшую так же на 'Песне года', уже вполне готовый секс-символ советских женщин не отказался.

Лидии Клемент дозвонился в Питер и предложил песню 'Прекрасное далеко', но при условии, что вещь должна записываться и впоследствии исполняться с детским хором. Правда, в эти годы еще и в помине не существовало знаменитого БДХ СССР, то есть Большого детского хора Центрального телевидения и Всесоюзного радио под управлением Виктора Попова.