Музыкальный приворот

— Ты на него плохо действуешь, — услышала я в темноте голос Кея.

— Лифтик, лифт, я тебя умоляю, выпусти нас!

И противный лифт внял просьбам синеволосого.

Когда створки распахнулись, я поняла, что чувствуют души, перед которыми открылись ворота в рай после долгих мытарств по чистилищу.

Восторг и неописуемая радость! Чувство свободы и неуемное желание улыбаться! Хорошо еще, что лифт продержал нас в себе не так долго. В прошлом году папа застрял в нем на целых шесть часов и своими россказнями об искусстве довел интеллигентного соседа с пятого этажа до белого каления.

— Сорок минут в гребаном лифте, — тут же переменил мнение о средстве подъема людей на этажи Келла, — чтоб ты, тварь, сломался навеки!

— Не надо нашему лифту такое говорить, — попросила я возмущенно, оглядываясь и понимая, что мы всего-навсего на третьем этаже, — мне, между прочим, тут жить и жить!

Оставшийся путь мы проделали пешком, причем Кей все же решил взять Нинку на руки, ибо его приятель уже порядочно устал. Моя подруга будет в диком восторге, когда проснется!

К моему удивлению, именно на нашем этаже не горел свет. Ах да, это же наша очередь менять лампочки, а никто не озаботился этим… Теперь в темноте дверь открывать.

— Проходите, — завозилась я над замком, — в гости.

— В гости? — почему-то заинтересовался Келла. — А вдруг у тебя сломается замок и мы навечно будем заперты в твоей квартире?

— У нас тут хороший замок, — ответила я, тыкая ключом куда-то в дверь, потому что в темноте не могла попасть им в замочную скважину.

— Я вижу, какой у вас тут замок, — услышала я от Кея.

И недовольно на него оглянулась. Шутник.

— Давай посвечу, — решил помочь барабанщик, доставая свой телефон. Какие мы вежливые, — а то ты ключом дырку продолбишь.

Наконец, промучившись с непривычки еще минуты три, я открыла входную дверь. Надеюсь, ни папа, ни Леша еще не вернулись, иначе вопросов не избежать.

— Прошу, — устало пригласила я музыкантов, включая свет.

Тут же раздалось любимое:

— Кто меня потревожил? Убью на хре-е-е-ен!

А одновременно с этим звуком, от которого синеволосый музыкант так вздрогнул, словно услышал о внезапном вторжении инопланетян в наш мир, раздался нехороший вопль:

— Стоять, ворье!

В коридор навстречу мне, Келле, Кею и Нинке спешили два натуральных идиота в длинных простынях. Моя сестрица, которую я узнала даже под белоснежной тканью с прорезями для глаз, трясла кухонными ножами, а братец, почему-то выставив вперед картину с Чуней, металлическим голосом проорал:

— Мы уже вызвали милицию!

— Это что? Это кто? — зачарованно взирал синеволосый на бесплатное представление. Одновременно он оглядывался на дверь, словно бы желая удостовериться, что в любой момент сможет выбежать из квартиры. На его месте я бы вообще сразу смылась из такого домика.

— Ангелочки, — вдруг четко проговорила Нинка, открывая глаза, чтобы через секунду вновь их закрыть и забыться сладким сном.

На ангелов эти две нелепые фигуры в белых простынях, что застыли перед нами живописными статуями, ни капельки не походили. Чуня в нетвердых руках брата тихонько покачивался в разные стороны. Ножи в каком-то странном ритме клацали друг о друга.

— Мы дверью ошиблись, или ты с ними знакома? — с неподдельным интересом разглядывал сестру и брата Келла. — Может, нам пора отсюда смываться, пока менты не приехали?

— Это моя квартира… — тихо-тихо проговорила я, готовая провалиться сквозь землю.

— Может быть, они под кайфом? — выдвинул новое предположение парень.

Нелька протестующе взвыла. Эдгару тоже такое предположение пришлось не по душе, и он замахал Чуней.

— А мы не зря сюда зашли, — в тон другу произнес Кей, которому барабанщик передал эстафету по держанию почти что бездыханного Нинкиного тела, — здесь, наверное, точка распространения дури местная.

— Извините, — пришлось вновь извиняться мне, — это небольшое недоразумение. Мои брат и сестра.

— Да ничего, — махнул рукой Келла, — за такое не нужно извиняться.

— Мы, наоборот, очень тебе сочувствуем, — услышала я смех в негромком голосе Кея.

Во время нашего маленького диалога Эдгар и Нелли молчали, только затравленно на нас взирали.

— Овощи, — медленно произнесла я, обращаясь к родственникам и чувствуя, как во мне разгорается злоба — ну почему я опять попала в идиотское положение? — овощи, прекратите, пожалуйста, превращать эту квартиру в филиал главной городской психиатрической больницы.

— Ка… ка… катя? — услышала я из-под ткани голос Нелли.

— Ка-ка-катя, — передразнила я ее, продолжая щуриться от яркого света, — а что вы тут собственно устроили? Какое еще ворье? Вы в своем уме?

— Там кто-то скребся в замочной скважине… мы и подумали, что это жулики, — очень неуверенно произнес брат, продолжая прикрываться картиной.

— Жулики? — метнула я в него гневный взгляд. — Ты что, Карлсона пересмотрел и решил в привидения поиграть?

— Почему Карлсона? — жалобно спросила Нелька, не забывая своими хитрыми глазками осматривать моих гостей.