Музыка в сумерках

— И почему же все уже никогда не будет хорошо?

— По кочану, — сказал Николай, шмыгнул носом и убрал платок, пропитанный слезами, в карман.

Глава 7

Было восемь часов вечера, когда я заглушил мотор.

— Приехали, — прошептал Николай.

Это была опушка леса, и мы добирались сюда какими-то странными окольными дорогами, во время путешествия по которым я впервые порадовался, что уже которую неделю стоит страшная жара, иссушившая почву. Достаточно было случиться пару дней назад небольшому дождю, и где-нибудь на пути сюда мы непременно завязли бы под сенью сосновых ветвей.

— Они еще не приехали, — сообщил мне Николай, хотя это можно было и не говорить. Ветра не было, деревья стояли неподвижно, будто так и существовали с начала времен. Было слышно жужжание мошек, и тем более был бы услышан шум подъезжающей машины.

Но пока можно было считать, что мы находимся в доме отдыха: тишина, покой, запах хвои. Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Впервые я получал положительные эмоции. Если не считать того эпизода, когда я угодил Николаю локтем в рот.

— Ты вот что... — прошептал Николай. — Ты давай не спи.

— Почему это? — сонно осведомился я. — Ты делай там свои дела, встречайся с кем надо... Потом разбудишь меня.

— Нет, не так, — сказал Николай и стал трясти меня за плечо. Я открыл глаза.

— Ну что еще?

— Спать-то сейчас не время, — прошептал Николай. — Совсем не время спать. Они же скоро приедут.

— Так они же к тебе приедут, не ко мне. Мне до них нет никакого дела, — равнодушно отозвался я. — Решай свои проблемы, а я подремлю.

— Ну не будь ты таким кретином! — сказал Николай. — С этими людьми так нельзя! Нельзя спать, когда они приезжают. Надо смотреть.

— Важные люди? — поинтересовался я. Это и вправду было интересно — кто может приехать на встречу с этим человеком в лес вечером? Еще парочка таких кретинов? Ну нет, мне на сегодня хватит.

— Они такие... — прошептал Николай, сводя брови на переносице в острый угол. — Они хотят, чтобы все было по-ихнему. Я сделал, я все сделал. Но они могут и обмануть. Они же сволочи... Они же... Ребенку же музыкой надо заниматься, а эти...

Фраза о ребенке заставила меня приоткрыть глаза.

— А они, значит, не думают, что ребенок должен заниматься музыкой? — сделал я свой вывод из этих словесных обрывков.

— Они вообще ни о чем не думают, — прошептал Николай, словно сообщил мне большой секрет. — И хотят, чтобы все было по-ихнему. А когда не по-ихнему... Ох! — Он уткнулся головой в ладони и замычал тягостно и протяжно.

— Спокойствие, — сказал я. — Держи себя в руках. Мы уже на месте. Твой ящик с тобой. Сумка с тобой. Они приедут, и все будет хорошо, — тут я вспомнил, что «хорошо уже никогда не будет», но слишком поздно.

Николай оторвал лицо от ладоней и напомнил мне:

— Не будет уже хорошо. Они такие... Кстати, — он оживился, — я как раз для тебя одну вещь взял...

— Ну-ка, — я хотел отвлечь его от горестных рыданий, — что ты мне за подарок приготовил? Те самые знаменитые ботинки?

— Нет, ботинки еще на мне, я их тебе потом отдам. Вот, смотри. — Николай поставил черную спортивную сумку себе на колени и расстегнул замок. — Смотри, это для тебя.

— Посмотрим. — Я перегнулся через спинку сиденья, чтобы заглянуть внутрь сумки.

Я посмотрел. Недоуменно моргнул, а потом еще посмотрел. Нет, никаких галлюцинаций. Все то же. Автомат Калашникова (одна штука) в промасленной бумаге. Магазины к нему (две штуки).

Я взял двумя пальцами магазин, перевернул — так и есть. Оба магазина набиты патронами. Готовы к употреблению.

— Это мне? — уточнил я.

— Тебе, тебе, — радостно закивал Николай. — Я сейчас объясню, как этим пользоваться. Смотри, сюда вставляешь, потом здесь передергиваешь...

Он довольно толково объяснял правила обращения с автоматическим оружием, а я думал о том, что за зеленым забором, наверное, размещалась воинская часть и с кем-то из воинов мой клиент заранее договорился о продаже автомата. Теперь автомат был в руках у моего клиента, и тот...

— Стоп! — Я схватил Николая за руку в тот момент, когда он собирался мне продемонстрировать, как производится снятие с предохранителя. — Не надо. Дальше я и сам знаю.

— Как хочешь, — пожал плечами Николай и перебросил сумку на переднее сиденье. — Держи...

У меня вдруг мелькнула дикая мысль: Николай — это зомбированный террорист-снайпер, которого я, сам того не подозревая, доставил на место покушения... А в железном ящике — снайперская винтовка или гранатомет. В нужный момент Николаю что-то стукнет в голову, он придет в себя и пустит в ход свой арсенал. Только вот кто может появиться в такой глуши? Даже губернатора с мэром сюда калачом не заманишь.

— А в ящике что? — спросил я у потенциального снайпера-зомби. — Гранатомет?

— Ты идиот, да? — Николай покрутил пальцем у виска и этим меня очень успокоил.

— А что же там тогда?

— Там — мое. Там что нужно, — загадочно пояснил Николай. — Я это отдам им.

— Тем, кто приедет?

— Ага.