Мужская работа

И все. До приземления в аэропорту Копенгагена они не проронили ни слова. Вряд ли Ухорская думала о своем попутчике. Может, о платьях в багажной сумке, о духах, пахнущих свободой и независимостью? Или о том, что давно хотела написать рапорт и перевестись в «институт» информации, где без особой головной боли можно изучать открытые источники: прессу, радио, телевидение. Или о предстоящей работе? Да, работа как-то незаметно отошла на второй план. Наверное, потому, что вот сейчас не виделась такой интересной. Поначалу проявилось любопытство, которое вызвало восклицание «Ух ты!» у Ухорской и изумленный присвист у Антона Лекарева. А сейчас все укладывалось в лаконичную несдержанность Холстова: «Да пошел он!»

Глава 3 Инициаторы взрыва

9

Дания, 9 декабря

Лопата наткнулась на что-то твердое. Доска, определил Вадим...

Щитомордник приехал к месту закладки тайника в половине второго, считая это время оптимальным: машин в послеобеденное время на дороге немного. В бюро по найму машин он выбрал незаметный и надежный «Форд-Сиерру» серого цвета. До Нестведе доехал не спеша за пару часов, свернул на дорогу, ведущую в Преете, проехал несколько километров, проверяясь, и повернул обратно. Перейдя дорогу в двухстах метрах от указателя "8", он словно потренировался, с расстояния в несколько шагов поставив «Форд» на сигнализацию. Фары и габаритные огни вспыхнули на миг, озвученные коротким звуковым сигналом, и машина, как показалось Вадиму, насторожилась.

Ему не пришлось пользоваться компасом, он легко ориентировался по сторонам света. Взобравшись на холм, увидел сосну, обломанную ветку, валявшуюся рядом. Начал считать шаги.

Дорога проходила по неровной местности, под ногами шуршали пожухшая трава и мелкие сучья, слева и справа разросся кустарник, раскидистый орешник, начавший сбрасывать листву, взметнувшиеся к небу сосны в вечнозеленом наряде.

Валун, до которого оказалось ровно восемьдесят шагов, действительно переворачивали: мшистой стороной он смотрел на запад, а не на север и словно подсказывал дальнейшее направление.

Сделав пару десятков шагов, Вадим увидел следующий ориентир: возвышающуюся на восемь-десять метров известняковую скалу. Обойдя ее справа, нашел под ногами более желтоватый прямоугольник травы. Именно нашел, ибо дерн, который вынимали очень аккуратно, точно положили на место. Просто он знал, что искать, а постороннему взгляду эта незначительная деталь в глаза не бросалась.

...Доска.

Вынутая земля небольшим холмиком высилась справа от закладки, и Вадим только сейчас понял, что неизвестный ему оперативник действовал грамотно: вынутую землю складывал на расстеленный полиэтилен или тряпку, лишнее унес собой; нигде поблизости не было видно следов песчаного грунта.

Мешок. Вынув его и отряхнув от земли, Вадим довольно точно определил его вес: восемь-девять килограммов. Прислушавшись к звуку проехавшей по дороге грузовой машины (не остановилась ли?), вынул из мешка первую вещь, потом вторую...

Автомат «галил» был со сложенным прикладом, а снайперская винтовка находилась в состоянии неполной разборки. Вслед за ней Салнынь, не без дрожи в руках, положил в багажную сумку сверток, весивший не меньше пятисот граммов, продолговатую коробочку, в которой вкупе с пластитом угадал инициатор взрыва, небольшой пульт дистанционного управления, четыре круглые батарейки. Машинально открыл заднюю панель пульта: батареек там не было.

Все, что он увидел, настраивало на размышления – но только не здесь. Он обдумает все по пути в Копенгаген. Проверок на дороге Щитомордник не опасался, местные полицейские вообще редко останавливают транспорт, а личный досмотр и обыск машин – дело довольно уникальное.

Возвращаясь с сумкой, перекинутой через плечо, вдруг поймал себя на мысли, что считает шаги. Пятьдесят – пора поворачивать, мигнул ему зеленым заплесневелым веком сероватый валун.

Как ни странно, сейчас Вадима Салныня интересовал один вопрос: под Прозорова ли готовилось оружие? Если следовать канонам спецслужб, то нет. Обычно подобная работа изобилует посредниками, второстепенными звеньями. Однако бывают и исключения, когда операция носит сверхсекретный характер, когда лишний человек – лишняя деталь. И еще одно: Щитоморднику показалось – вот только сейчас, когда под правым боком бряцало огнестрельное оружие и взрывчатка, – что тот же автомат в руках Андрея смотрелся бы естественно. Он профессиональным взглядом отметил его военную выправку, твердый голос – не командный, конечно, но не допускающий возражений. И последняя странность. Когда Вадим мысленно одел Прозорова в военную форму и дал в руки автомат, все это стало выглядеть нагромождением: Прозорову шла гражданская одежда... и оружие.

Семьдесят пять, семьдесят шесть шагов...

Щитомордник осторожно начал спускаться с холма. Остановился, когда мимо на высокой скорости проехала легковая автомашина. Скрывшись за миртовым деревом, он не смог определить ее модель.