Мутант

Потом появился новый симптом. Когда они собирались садиться за стол, ребенок начал потеть. Хотя он уверял родителей, что ему не жарко, пот лил с него градом. Через несколько минут его вырвало. После этого Колетт уложила его в постель.

Хорас оставил уборку комнаты жене. И не потому что она умела это делать. Она была юристом, и ее обширная практика заставила ее отдать Марка в садик, когда ему исполнился всего год. Она восхищалась своим единственным ребенком, но его появление было трудным испытанием. Она и думать не могла, что это будет так тяжело.

~~

После трех лет супружества они с Хорасом решили завести ребенка, но почти год неудачных попыток привел их в консультацию. Там они узнали горькую правду: Колетт была бесплодна. Марк появился на свет после того, как они использовали единственный оставшийся шанс: оплодотворение ин-витро и имплантацию зародыша суррогатной матери. Это испытание было для них кошмаром.

Вынув термометр, Колетт повернула его, чтобы разглядеть столбик ртути. Вздохнула. Она была в растерянности.

– Может быть, ты хочешь есть или пить? предложила она.

Марк покачал головой.

– Я стал плохо видеть, – сказал он.

– Что значит «плохо видеть»? – встревожилась она еще больше. Поочередно закрывая рукой глаза мальчика, она спросила: Оба глаза видят?

– Да. Но все какое-то смутное. Не в фокусе.

– Ладно, лежи пока здесь и отдыхай. Пойду поговорю с папой.

Оставив мальчика, Колетт спустилась вниз. Она обнаружила Хораса в кабинете. Он смотрел баскетбольный матч по маленькому телевизору.

Увидев в дверях жену, Хорас выключил телевизор.

– Кельты играют, – сказал он виновато.

Колетт подавила вскипевшее было раздражение.

– Ему гораздо хуже. – Голос ее был хриплым. Я волнуюсь. Он говорит, что стал плохо видеть. По-моему, надо вызвать врача.

– Ты уверена? Все-таки воскресный вечер.

– Я уверена, – резко ответила Колетт.

В этот момент раздался душераздирающий крик. Оба кинулись к лестнице.

Они с ужасом увидели, что Марк в судорогах корчился на постели, его голова моталась из стороны в сторону. Он истошно кричал. Хорас схватил сына за плечи, пытаясь удержать его, Колетт рванулась к телефону.

Хорас был удивлен силой мальчика. Единственное, что ему удавалось сделать, – удержать ребенка на постели.

Крик прекратился так же внезапно, как и начался. Минуту Марк лежал неподвижно, с плотно закрытыми глазами, стискивая ручонками виски.

– Марк, – прошептал отец.

Руки Марка ослабли. Он открыл глаза и посмотрел на отца. Но в его взгляде не читалось узнавания, а изо рта вырвался поток нечленораздельных звуков.

~~

Сидя за туалетным столиком. Маша расчесывала свои длинные волосы. В зеркало она наблюдала за Виктором. Стоя у раковины, он чистил зубы быстрыми сильными движениями. Виктор-младший уже давно спал. Пятнадцать минут назад Маша заходила к нему в комнату проведать его. Глядя на лицо ангела, Маша думала о его хитрости в бассейне.

– Виктор! – внезапно позвала она мужа.

Виктор обернулся. Зубная паста пенилась на губах, как слюна у бешеной собаки. Маша явно испугала его.

– Ты понимаешь, что Виктор-младший поддался тебе в бассейне?

Виктор шумно сплюнул в раковину.

– Минуточку. Он был близок к победе, но я честно выиграл состязание.

– Да он был впереди все время. Он специально притормозил, чтобы дать тебе выиграть.

– Глупости, – негодующе ответил Виктор.

– Нет, не глупости. Он делает вещи, просто ненормальные для десятилетнего ребенка. Помнишь, как он начал играть в шахматы в два с половиной года? Ты был рад, а я взволновалась. Честно говоря, меня это напугало. Когда развитие интеллекта прекратилось, вернее, стабилизировалось на том же высоком уровне, я почувствовала облегчение. Я хочу просто нормального, счастливого ребенка. – Глаза ее наполнились слезами. – Как Дэвид, – добавила она, отвернувшись.

Виктор быстро вытерся, отложил полотенце и, подойдя к Маше, обнял ее.

– Для твоих волнений нет никаких оснований. Он прекрасный мальчик.

– Может быть, он так странно себя ведет, потому что я оставляла его с Дженис, когда он был маленьким? – спросила Маша, пытаясь сдержать слезы. – Мне надо было уйти с работы.

– У тебя просто мания самообвинения. Даже если для этого нет никаких причин.

– Нет, все-таки в его поведении есть что-то странное. Если бы это был единичный случай, тогда ладно, еще ничего. Но это не так. Он не просто десятилетний мальчик. Он слишком замкнутый, слишком взрослый. – Она начала всхлипывать. – Иногда он даже пугает меня.

Прижавшись к жене и успокаивая ее, Виктор вспомнил тот страх, который он испытывал при рождении сына. Он хотел, чтобы его сын был исключительным, но без ненормальных отклонений.

3

20 марта 1989 года

Понедельник, утро