Мустанг и Чика

Капитан позвал меня на лёд в составе своего звена, когда тренер объявил замену. Игра получилась сложной, вязкой. Сделал неприятное для себя открытие - мастерство некоторых вражин было нисколько не хуже, чем у меня с фактурой «воробей начирикал». Пришлось включать на предельную мощность все свои навыки, заработанные в качестве Мустанга. Бились яростно, но чего-то там у нас никак не комбинировалось. «Окуни» быстро освоили нашу калитку. На перерыв мы ушли с отставанием в две шайбы. В раздевалке парни сидели с похоронными лицами. Влетел Романыч и завизжал:

- Что, опять стали лениться? Всех повыгоняю к чёртовой бабушке!

После он сосредоточил свой визг конкретно на Жеке и принялся выносить ему мозг:

- Где твои обещания? Где твое слово комсомольца? Какой ты к черту капитан, если в команде нет порядка?

Ёперный крокодил! Разве так вдохновляют команду на победу? Можно чуток под хвост каждому зарядить, но катком давить я бы не посоветовал. Не те эндорфины выделятся. Лучше бы пошёл, набухался в какой-нибудь чулан и не отсвечивал.

Во втором периоде нашей команде не без моей помощи удалось немного уравнять игру и забросить пару шайб, пропустив одну. Я хоть и не забивал, но организовал пару раз выигрышные позиции для Тохи и Жеки. Романыч решил, что его психотерапия приносит пользу, поэтому вместо ожидаемых похвал в адрес Жеки и многих других ребят последовала отборная брань.

В последнем периоде играли вяло. Обе команды вымотались в стельку. С запредельным напряжением мне лично удалось забросить шайбу в калитку противника на последних секундах. Закончили игру при ничье.

Полной мерой осознал понятие ничьи: «ни вашим, ни нашим». Все итогом игры оказались недовольны. И наши фанаты, ожидавшие победы, и соперники, почему-то уверенные, что победят именно они, и сами мы. Переодевались в сосредоточенном молчании. Даже кошара демонстрировала плохое настроение. Романыч не зашел поздравить, или выругаться. Наверное, уже прильнул к источнику благодати.

23

Суббота, 15.02.1975 г., наличка - 0.

Не знал, что и подумать. Всё моё шмотьё - штаны, кофта, рубашка, куртка, носки, вплоть до трусов, деньги целых тринадцать без малого рублей. Всё умыкнулось в неизвестном направлении, только кеды остались. Поиграл, называется. Я подумал вначале на тренера - может его белка терзала и голову окончательно снесла. С другой стороны, любой мог из коридора забрести. Потом вдруг осенило, что это наши хоккеисты вредительствуют. Не хотят, гады, чтобы я уезжал домой. С обескураженным видом сообщил капитану о пропаже вещей и денег. Жека страшно запереживал и стал уверять, что никто из ребят не мог такое совершить. Я, кажется, ни словом не обмолвился о такой версии. Прокололись, гады. Точно, это они ноги моим вещицам приделали. Поискали некоторое время одежду все вместе и предположили с невинными мордами, что какой-нибудь посторонний залез и украл. Ага, ничего умнее не придумали.

- Отдавайте, гады, моё шмотьё по-хорошему, пока я не сильно разозлился. Всё равно ведь уеду, пусть даже в хоккейных одеяниях, - завопил я.

- Да ты чё, Пахом? Как ты можешь подумать на своих! - почти хором взвыли в ответ Лёха с Антоном.

- Ладно, я домой сбегаю и чего-нибудь принесу, - пообещал Жека.

Хоть один догадался что делать. Зря обрадовался, принесённые Чинком шмотки оказались спортивным костюмом. Я только вздохнул горестно. Придётся удовлетворяться спортивками. Не ходить же в цветастом хоккейном наряде с труселями поверху? Вместо куртки нашелся какой-то старый и драный ватник цвета медвежьего испуга. Мда, сверху будет тепло, а снизу только тонкая трикотажка.

Выбрались на улицу. Фанаты уныло валили с трибун в своих шапочках и шарфиках цвета местной команды. Ну, нифигасе, заелись, болевары. Ничья, кровью и потом выстраданная, для них ничего не значит. А, пошли вы все! Рвать жилы? С какой такой радости. Поразвлёкся малость сам и помог рощинским пацанам сколько мог. Хорошего понемногу.

Взгляд наткнулся на директора и стоящую рядом с ним Лизу. Они меня уже увидели и махали руками, чтобы я подошёл к ним. Как же всё не вовремя! Лучше повеситься, чем показаться в таком прикиде. Отступать было уже поздно. Темные очки Лейсан и ажурная косынка, не скрывающие, а наоборот, подчеркивающие изящество ее космической прически, придавали налет особого шарма и чего-то французского. Она с улыбкой ожидала моё приближение.

- Молодцы, мужественно сражались. Лейсан высказала пожелание тебя увидеть, - обрисовал ситуацию Шумилов.

Кроме жуткого неудобства стоять перед стильной женщиной в идиотском виде и с возможным боевым запахом, пикантности под хвост добавил, оказавшийся внезапно рядом, Медик. Раскрыл свою пасть и развякался:

- А Паша очень хотел с вами ещё раз встретиться…

Я молча подошел к Лизе и осторожно пожал ее невесомую руку.

- Очень рада вновь видеть тебя, - с теплыми, грудными интонациями произнесла девушка, - Оказывается, ты ещё и отличный спортсмен.