Мустанг и Чика

На втором уроке предполагалось продолжение нудного сидения над сочинением. Литра не появлялась. Мне было скучно сидеть, но сдать работу и уйти я побоялся. Одной из ответственных была Бекетова. Не хотелось, чтобы она прочитала мой опус. Ну, да. Маленький треш под настроение. Дождался, когда перед переменой основная масса ломанулась на выход, тогда тоже вышел.

За дверью меня встретили жекина и лехина морды с лыбами до ушей. Эти гаврики специально дежурили возле учебного кабинета, поджидая меня. Постукались-побрякались приветственно руками и грудными клетками, поорали восхищенно друг на друга.

Выяснилось, что парни приехали в наши «мясные» дебри, превозмогая все возможные опасности для своих задниц и отпросившись со своих уроков ради того, чтобы только найти и предупредить меня о завтрашнем матче. Привез их четыреста одиннадцатый Москвичонок с водилой Сашей, полноватым симпатичным парнем. Меня с ним познакомили, потому что он должен будет к часу дня за мной заехать и отвезти в Зеленую рощу.

До третьего урока еще было некоторое время, и мы потрещали немного на улице. Шумилову, кстати, рассказали про талантливого меня, утаив конкретику по моей ранее высказанной просьбе. Когда я стал выспрашивать про шахматные деньги, то Жека сильно стушевался:

- Понимаешь, Паша. Ты работал без оформления. Не законно, как бы. Поговори с директором сам, может быть, он чего-нибудь придумает.

- Ну, знаешь…

Я чуть не присел на льдистый асфальт. Меня захватило возмущение. И тут пролет. Так надеялся на эти деньги! Даже уже представлял их у себя в кармане. Жека, заглянув в мое помрачневшее лицо, забеспокоился:

- Паша, что с тобой? Тебе плохо?

- Вот что я вам скажу, парни. Напрасно вы приехали. Я не буду играть в ваш хоккей, - раздосадовано высказался и побрел в школу.

- Паша, ты чего? Обиделся? - закричал мне вслед капитан.

Я отмахнулся рукой, не оборачиваясь.

Как раз начался урок черчения. Рисовали втулку в трех проекциях. Я сосредоточенно и угрюмо нарисовал битву демонов. Не заметил, как к парте подошел учитель Михаил Иванович и забрал моё художество, пообещав по достоинству оценить его.

Мысли мои вернулись к разговору у школьного крыльца. Этот Жека ничем от Лешего не отличался. Темнило тихушечное. Знал же, что ничего мне не заплатят и таился. А я, придурок, размечтался. Боже, как тяжело в советское время подростку заработать нормальное бабло.

Урок закончился. Выйдя из кабинета, первым делом заметил стоящих неподалеку и наблюдающих за дверью грустных рощинских парней. Общаться с ними не было ни времени, так как предстояло тащиться переходами в музыкалку, ни желания. Подскочил Вовка:

- Чик, это рощинские пацаны. Чего они от тебя хотят? Хочешь, я за Кирей сгоняю?

- Сам разберусь, - процедил ему.

Не дело этим ребятам тут находиться. Какой-нибудь упертый фанат увидит «коней», наскочит, и начнется махач. Хотя, чего это я туплю? Школа служит сакральным местом, как кладбище для бессмертных горцев. Фанатские битвы здесь запрещены. Ничего с ними не будет.

Ангелина перехватила меня до звонка на урок и утащила в музыкальную учительскую. Тут было очень уютно: большой деревянный стол с расписным самоваром и фарфоровым чайным сервизом, диван, картины на стенах. Но самым значимым элементом композиции был шоколадный торт, кажется «Прага», покоящийся в немного покоцанном виде неподалеку от самовара. Невероятно дефицитная вещь. Я чуть слюнями не захлебнулся.

Учительница перехватила мой вожделеющий взгляд и сама предложила угоститься чаем и прочим. Торт был порезан, чай разлит по чашкам. Поразил его насыщенный вкус и запах, похожий на бергамот.

Ангелина сразу стала выспрашивать меня о том, где и когда я научился так замечательно играть на рояле. Я отвечал неопределенно. Врал про какую-то соседку с роялем, к которой я бегал маленьким подбирать услышанные мелодии. Учительница странным образом удовлетворилась таким ответом и вспомнила свое детство и свой путь к музыке. Потом она потихоньку принялась выспрашивать об исполненных вещах:

- Скажи, Паша, кто автор той чудесной мелодии?

Я задумался надолго, не зная как ответить. Любой ответ будет враньем, а лгать хорошему человеку не хотелось.

- Точно не знаю… Слышал где-то.

Умный, внимательный взгляд через очки-телевизоры, казалось, сканировал мои мысли.

- Я всегда слежу за всеми музыкальными новинками, но такого не слышала. Сильная проработанная композиция.

Прозвенел звонок на урок. Не дождавшись ответа, женщина вдруг обратилась ко мне с просьбой:

- Напиши, пожалуйста, песню для пионерского возраста. Очень тебя прошу.

Еще ни о чем не успел подумать, как тело вроде как само кивнуло в знак согласия. Ничего себе, твою мать…, японо… Но этим сюрпризы дня не ограничились. Ангелина попросила исполнить сейчас на уроке позавчерашние композиции. Эх, не вовремя я вылез с ними тогда. Взгляд уперся в остатки торта. Только теперь я заметил, что в ходе разговора от волнения умял больше половины дефицита. Почувствовал, что заливаюсь краской. Женщина чуть заметно улыбнулась и позвала к выходу. Делать нечего, надо отрабатывать потраву.