Мустанг и Чика

Дальше на листике был обозначен толяновский медляк «Натали». Не знаю, как его восприняли, если бы я не дал в голос немного Иглесиаса, Хулио который. Опять благодарный визг, естественно от женской части. Клетчатый весь зарделся, как слон.

Время уже подгребало к десяти. Следующая песня должна стать последней. Боже ты мой, как же я устал!

- А сейчас предлагаем вам одну детскую песенку. Надеемся, что она вам понравится. Называется «Меня укусил гиппопотам», - сказал я жизнерадостным тенорком.

Вжарили гиппопотамом по толпе. Толпа чуть с катушек окончательно не свинтилась. По драйву на второй Шезгарес композиция претендует.

Пошли снова перекуривать пивком. Меня парни в зале от души благодарили за чудесные песни, а девчонки млели в некоем предвкушении. Я тоже весь под парами. Давайте, зазывайте, если есть у кого свободная норка, лучше без пап и мам. Рыжуха где? А, вижу. Смотрит голодной волчицей. Вот с ней я, пожалуй, зажгу фейерверки. Наглую толстуху уже не учитывал, воспринимая эпизод как дебильную шутку. Вован стоял посреди группы пацанов и с упоением что-то им втирал в уши, размахивая своими лапами. Про свои хоккейные подвиги рассказывал, гадюка. Его Алка стояла неподалёку с группой девчонок. Бекетова поблагодарила меня за чудесный подарок, когда мимо протискивался в направлении туалета. Рассеянно пообещал сделать магнитофонную запись этой песни и передать ей в качестве презента.

- Молодой человек, вы торопитесь?

Не голос, а сама симфония. И он принадлежал красивой Юлии. Я моментально обернулся.

- А у тебя, Паша, оказывается, очень хорошие вокальные данные. Стоит больше уделить внимание своему голосу, - предложила она.

- Благодарю. Совершенно не стоит. Карьера оперного певца меня не вдохновляет, - сказал и разозлился на себя за неуклюжее построение фраз.

- Юлечка, тебе этот молодой человек не досаждает? - нарисовался внезапно украинистый ухажёр.

Не только густые брови и тяжелые щеки, но и мягкое «г» выдавало в нём уроженца днепровских прерий.

- Нет, Кость, отойди на минутку. Мне надо поговорить с этим молодым человеком, - с нотками недовольства сказала девушка.

- Не можно, Юля. Сама ведь знаешь, - строго выговорил ухажёр и, обернувшись ко мне, выговорил, - Иди хлопчик по своим делам.

Что за хрень? Пусть этот слоняра валит в свои края и устраивает там Домострой с себе подобными бабищами. Здесь другие порядки, или я чего-то не туда проснулся? Видел-видел, как Юля с ним танцевала. Лучше бы ей с дрессированным медведем такое совершать. Эстетичней получилось бы. Скандалить не стал. Потом разберемся по-будённовски из-за угла.

Аллес! Зов мочевого пузыря заглушил все другие мысли и переживания. Доскакать до вожделенного места не дала пышка Юлия, которая почти Белянчикова. Она почему-то решила, что песня «Юлия» в честь неё исполнена и вознамерилась чмокнуть меня. Дался ей. Куда деваться? Не прудить же себе в штаны. Лучше бы чпокнула по кумполу, потому что в этот момент в мою сторону посмотрела Бекетова. Вот засада! Присосалась же, как пиявка, эта матрёшка. Пышка, которая. И поцелуй какой-то жирный получился. Беляш, наверно, съела?

Что-то родители ей привили из области культуры. Когда сказал, что уже сил нет и сейчас непременно обоссусь, сразу же отпрыгнула. С трудом освободившись от объятий, я продолжил тащить наполненный пузырь в заданном направлении, тихо матерясь. При попытке кого-либо остановить меня, просто повышал громкость и смотрел бешеным скунсом. А вот и она, вожделенная комнатуля! Где тут твои драгоценные писсуары?

Показался знакомым выходящий блондин из туалета. Твою… песочницу! Это же гнида Ганс. Скользнул по мне равнодушным взглядом и направился дальше. Не узнал, что ли? Что-то давно от Панка не было никаких приветов. Уже прижали его, очень на это надеюсь. Заскочили музыканты, возглавляемые клетчатым пиджаком.

- А, ты здесь трешься? - завопил Толян, - Станешь снова на лидере. Мне финансы надо идти подбивать.

- Мне домой надо бы… - засомневался я, - Живот чего-то стал побаливать.

- Побаливает, так в кабинку иди, выложи лишнее. Хе, домой он собрался… Тебе деньги уже не нужны? - безапелляционно высказался худрук, застёгивая штаны.

Надо бы пораньше умыкнуться, теперь придётся отыгрывать вместо Толика. Терпеть не могу, когда обговоренные условия вдруг начинают меняться и деваться некуда. Последний сет нашего выступления начался с песни Антонова «Если любишь ты…». Потренькал, как надо. Поподвывал голосом солисту, где надо. Нормальный такой творческий процесс. На сём работа Дениски закончилась, так как молодняк восхотел еще раз услышать «Шизгару» непременно в моей версии и моим голосом. Причём все не сговариваясь перешли на новое название «Шесть гадов». Толика поблизости не было, поэтому препирательства между мной и Дениской затянулись. Из зала меня принялись дружелюбно упрашивать:

- Давай, спортсмен. Покажи класс! Не отказывайся! Уважь пацанов!