Муссон Дервиш

На попутном грузовике доехали до военной базы. Кехаар охранял одинокий автоматчик. Лодка была пришвартована к открытому пирсу безо всяких кранцев и стукалась бортом о голый бетон, откалывала от него куски на каждой большой волне, содрогаясь при каждом ударе и звеня, словно пустая бочка. Она билась так уже три дня! Ублюдки! Они действительно хотели утопить её. Они специально это сделали, когда я уходил с лодки, кранцы висели на борту, прочные покрышки от грузовика, сейчас они лежали на палубе. Если бы Кехаар был из любого другого материала, а не из стали, то сейчас у меня уже не было бы лодки. И хорошо, что я приварил стальные полосы дюймовой толщины вдоль каждой скулы.

Ещё один охранник подошёл, когда я полез внутрь за деньгами. Я вылез, закрыл люк и повесил кранцы между бортом и причалом. На попутке мы уехали обратно в Коломбо, платить портовый сбор.

Здание администрации порта Коломбо словно вышло из произведений Франца Кафки. Гигантское бесчеловечное сооружение, единственной целью которого является служить самому себе. Закон Паркинсона утверждает, что государственный департамент в котором работает более десяти тысяч человек, является полностью самодостаточным и не нуждается во внешних причинах для своего существования, он сам производит достаточное количество документов, чтобы быть полностью занятым. В администрации порта Коломбо добавьте к этому движение грузов, которым они должны управлять и, самое главное, все те ограничительные правила, продиктованные гражданской войной, и можете представить тот Вавилон, в который мы попали. Этот непостижимый ужас располагался в четырёх зданиях, разбросанных вокруг центра Коломбо. Для простой оплаты портового сбора нужно было сначала получить счёт, отнести его для оплаты в кассу, располагающуюся в другом здании, кассир выпишет ордер, с которым нужно пойти в следующее место для получения печати.

В подвальном этаже старого колониального здания портовой администрации Шива нашёл нужную дверь, где выписывали счета. Большая комната без окон, полная молодых клерков, перекладывающих бумаги из одной стопки в другую. Кипы бумаг заполняли все столы, лишние кресла, свободное пространство в углах комнаты и вдоль коридора. Никто не хотел брать на себя никакой ответственности ни за что, всё должен был решать начальник, а он ушёл на обед. Мы ожидали в столовой, глазея на девушек. Когда босс наконец вернулся, он тоже не мог ничего решить прежде чем сделал множество звонков и ему подтвердили, что именно он должен выписать счёт. Он дважды звонил самому капитану порта, прежде чем мне выдали бумажку с требованием заплатить шестьдесят семь долларов. Сам счёт был выписан в рупиях.

Я был рад выбраться на дневной свет улицы из вызывающего клаустрофобию подвала. Хорошо было бы там работать. - мечтательно произнёс Ратнаяки: - Столько девушек вокруг.

Департамент финансов расположился в растянутом комплексе из бунгало, рядом с сильно охраняемым министерством иностранных дел. Войдя внутрь, мы разделились в поисках главного кассира. Я застал его в кассовом зале. Подвижный сингалец стоял под быстро вращающимся вентилятором, толстый живот, расстёгнутый ворот рубашки. Он говорил по двум телефонам и отдавал распоряжения клеркам, всё одновременно. Наш приход вызвал у него приступ безумной деятельности. Счёт был выписан в рупиях, платить я собирался в долларах, как выписывать квитанцию? В какой валюте? Кто это должен решить? Звонок следовал за звонком, я в это время сидел на картонном ящике. Должно быть он полон денег. Деньги в комнате были повсюду. Подошли Шива и Ратнаяки, мы все вмести наблюдали за сценой. Она легко вписалась бы в любой комикс о диком западе, я никогда не видел столько наличных денег в одном месте. Стопы денег на каждом столе и никакой охраны. Вы просто заходите в комнату, нет ни охранников, ни контроля, ни решётки, через открытое окно доносится запах цветущей бугенвиллеи. Три клерка сидели за столами, считали и пересчитывали банкноты, перевязывая пачки бечёвкой. Старший клерк сам был похож на мультяшный персонаж: сухощавый, жёлтый полукровка с рыжими усами, надменный шотландский горец реинкарнированый в преисподней индийской счётной конторы. Его предплечья были закрыты чёрными нарукавниками, доходящими до локтей и он носил зелёный наглазник, какие были популярны среди редакторов газет в начале века и непрерывно считал, считал, считал... Интересно, он осознавал, что ворочает деньгами?

Его босс тем временем впал в истерику, говоря по телефону. В конце концов сам самодержец, капитан порта, разрешил проблему кассира и я передал ему шестьдесят семь долларов купюрами по доллару. С подозрением он проверил каждую из них и винить его в этом не станешь. Банкноты на Кехааре покрылись плесенью и выглядели не самым лучшим образом.