Мушкетер поневоле

Дали семафор на Немецкий. Там на острове пещера, где и был оборудован пост и находилось 150 мм орудие. Корабли противника подходили к Большому Айновому острову, поэтому можно было определить дистанцию до них. Юго-западный мыс острова был у орудия пристрелян, поэтому, выставив на прицеле возвышение и пеленг расчет просто ждал, когда вражеская эскадра подойдет на нужное расстояние и появится в прицеле. Приход такого большого количества кораблей, а их было почти 60, однозначно говорил о не мирных намерениях противника. За исход боя я особо не волновался. Меня больше беспокоил прорыв и высадка противника, чем его корабли. Накат шел запада-северо-запада, чтобы выстрелить, противник должен был стать лагом к волне. А пушки у него стреляют медленно: между тем, как бомбардир поднес раскалённый прут к запальному отверстию, до самого выстрела проходит от 2 до 8 секунд. На бортовой качке они вообще никуда не попадут, может быть только случайно. Корабли в те годы сходились практически вплотную, на абордажную дистанцию и тогда палили, на кого бог пошлет. У нас — электроспуск на этих кораблях, и вертикаль, не гироскопическая, но вертикаль, ртутная. Только когда ртуть находится на обоих контактах можно выстрелить, где-то 0,2–0,3 градуса точность. Многовато, конечно, но точнее мне не сделать, пока.

Бой начал наш «Железный Феликс», буксир. Он нагнал одну из колонн кораблей, шедших в кильватер, и выстрелил шрапнельным снарядом, обдав их пулями, а разрыв был почти на уровне мачт. Три корабля сразу вывалились из строя, да еще и в сторону второй колонны. Сделав три выстрела, начал пристраиваться ко второй колонне, всего их было три, по десять кораблей. Атаковал он их от севера, с тем, чтобы заставить разворачиваться через левый борт. В этом случае у береговых пушек, не таких мощных, как на Немецком, а таких же, как у него самого 75-мм, появится возможность поддержать его атаку. Так и получилось, все корабли пошли влево на разворот «все вдруг», но пять из них этот маневр не смогли выполнить. Буксир выстрелил под ватерлинию одному из потерявших управление корабликов, шустро развернулся и дал еще несколько выстрелов шрапнелью по маневрирующим кораблям. Этого хватило, чтобы брейд-вымпел на флагмане спустился вниз, и вместо него появился белый флаг и флаг «кило». Дескать, «Давайте договариваться». Командир буксира владел только норманским, его команда тоже. Руками объяснил, что утопит всех, если они не уберутся. Нашелся у них и норвег, который что-то разбирал из тех слов, которые говорил командир. А пушка, башенная, неотрывно следила за кормой переговорщика. Удерживаясь на достаточно безопасном расстоянии, Торнхолм сумел объяснить, что проход во внутреннюю часть фьорда закрыт, следуйте на выход.

Шведско-датско-норвежские моряки с выпученными глазами смотрели на самодвижущийся кораблик и башенное орудие. Они поняли, что немного не туда попали. Но их послали, и они пошли! На выход из залива.