Мурманский сундук.Том 2

Озеро издавна слыло странным и таинственным. Располагалось оно в стороне от проезжих дорог, затерянное среди лесов и болот, как, впрочем, и остальные озерки, которых здесь было множество, будто плеши разряжавшие вековые леса. Когда-то, гласило давнее предание, было на этом месте городище. Даже название его не выветрилось окончательно из людской памяти — Родиковичи. Якобы в седую старину, ещё в дохристианские времена, когда Русь широким полукольцом растекалась от Киева и Новагорода на необжитые земли, тесня угро-финские племена на север или смешиваясь с ними, жил здесь воевода Родик или Родрик в укреплённом городище, собирая дань с местных князьков пушным зверем для Новагорода, ибо местность была вотчиной республики, а городище являлось форпостом для движения дальше на полуночь к Студёному морю и на восток к Каменному поясу. Но как явилось городище из небытия, из мрака веков, так и ушло опять, не оставив после себя никакого знака, только название, да досужие разговоры, что в одну ночь провалилось оно в преисподнюю вместе с воеводою и челядью его и прочими людьми, оставив на месте своём круглое озеро с диковинным берегом, похожим на горы. Поговаривали, что затопленное городище иногда всплывает на гладь озёрную и даже видывали людей из него, забредающих в окрестные леса.

Может быть, память о гиблом месте сильно засела в душах людей, может, были другие причины, но несколько веков, вплоть до царствования Иоанна Грозного, никаких упоминаний в летописях и монастырских записях об этом крае нет. Если и оставалось в окрестностях жильё, то оно обветшало, разрушилось, народ рассеялся, потянувшись от чёрного озера в другие грады и веси ближе к цивилизованному миру, а это место оставили для волков, лисиц и медведей, и скоро ничего не напоминало в заросшем дремучем лесу, в озёрах и болотах, что звенели здесь топоры, детские голоса, что пахали и сеяли, строили и жили.

При Грозном царе вблизи этих мест возникло несколько деревенек, а после раскола в топкие болота и непроходимые леса потянулись еретики российские, сподвижники протопопа Аввакума, гонимые за веру, пытавшиеся лесах, в выстроенных скитах сохранять богослужение предков своих…

Заглушив мотор недалеко от воды, Николай вышел из машины. Озёрная гладь была завешана туманом. Он вис над озером серо-синим одеялом, и лучи солнца тонули в нём. На берегу седая дымка понемногу рассеивалась, и Николай, не дожидаясь, когда она вовсе схлынет, сразу приступил к делу, ради которого и приехал. Он выбрал место и установил свой походный мольберт.

Впервые Николай попал сюда на второй год по приезде в деревню. В поисках интересных мест для этюдов вспомнил про заклятое озеро и пешком направился к нему. Оно с первого взгляда привлекло его своей таинственностью из-за своеобразного инопланетного ландшафта. Цветы и травы были в основном такие же, как и росшие в окрестностях, но были крупнее и ярче, и была в них не томность, не акварельность луговых и лесных, а казалось, кипучая яростная сила так и брызжет с каждого соцветия. Они бросали своей пронзительной яркой агрессивностью вызов каждому, кто видел их. Здесь же, рядом со скалами он обнаружил незнакомых для себя представителей флоры, которых не нашёл ни в одном ботаническом справочнике. Растения были похожи на лилии, только были крупнее, а белые лепестки переходили к основанию в жгуче пурпурно-красный цвет. Тычинки были чёрными и оканчивались множеством маленьких ленточек, на которых собиралась кроваво-красная пыльца. На ночь они скрывались под водой, а с появлением солнца всплывали и медленно раскрывались, являя взору изумительной чистоты краски, вверху ледяно-снежные, а снизу горевшие неистребимым огнём. На них он заработал приличную сумму денег и уже тогда решил исследовать озеро в поисках ещё чего-нибудь интересного.

Солнце поднялось высоко, когда он закончил писать. Взглянув на часы и решив, что времени у него вполне достаточно, Николай захотел сделать ещё один этюд, но уже не цветов, а скалистой гряды, врезавшейся клином в тусклую гладь водоема. Его всегда привлекала эта каменная круча, рассекавшая холодные и глубокие воды, возвышаясь к своему окончанию. Чтоб добраться до неё, надо было на лодке обогнуть небольшой мыс и высадиться на прибрежные камни под скалами.