Мурманский сундук.Том 2

— Черпай парусиновым мешком из-под фальшфейеров, — предложил Николай, — а то потонем.

Лодка медленно двигалась вперёд, повинуясь толчкам вёсел о дно. Скоро она уткнулась в камни, но обошла их и снова двинулась вперед.

— Я узнаю эти места, — воскликнул Николай. — Недалеко отсюда я этюды писал. — Давай, Серёга, помедленнее вперёд. Сейчас мы уткнёмся в гряду.

Так оно и оказалось. Полузатопленная лодка ткнулась в твердь, а тёмная громада заняла полнеба, чернея вверху. Афанасий зажёг фальшфейер. Огонь озарил окрестности, отражаясь в воде.

— Точно это место, — пробормотал Николай, всё еще не веря своим глазам, что они пристали к берегу. — Если забраться повыше, там есть пещера, где можно спрятаться от непогоды.

— А дрова там есть? — спросил Сергей.

— Может, тебе ванну с горячей водой, — съязвил Афанасий.

— Дров там нет, — отозвался Николай. — Здесь голое место, даже травинки не растёт. Правда, есть в скалах реликтовые сосенки, но их нечем спилить или срубить.

— Да что говорить — есть дрова или нет, — сказал Афанасий. — Раз ты Сергей, решил путешествовать — забудь про удобства. — И, сделав паузу, продолжал: — Ялик надо пустить на волю волн, пусть себе плывёт, чтобы они не обнаружили наше место, где мы причалили.

— Лодка нам может пригодиться в дальнейшем, — не согласился Николай. — Нужно её затопить в укромном месте, чтобы никто, кроме нас, не смог найти.

Афанасий согласился.

— Днём они нас начнут искать, — высказал предположение Сергей. — Они это дело так не оставят.

— Отсидимся день-два, пока страсти не утихнут, а там двинемся к скиту, — сказал Николай.

— Провизии у нас дня на два в обрез, — отозвался Афанасий, похлопывая по круглым бокам кофра. — Так что не резон нам задерживаться.

— Так мы не меняем план дальнейших действий? — осведомился Сергей. — Будем продолжать поиски сундука?

— Конечно, — бодро ответил Афанасий. — У меня проявился дополнительный стимул. Надо утереть нос этим прохвостам.

Они затопили лодку недалеко от берега в маленькой бухточке. Двигатель укрыли в расщелине, набросав на него камней.

Глава девятая Подозрение

Как только Джабраил вышел в коридор, Ольга заперла дверь на ключ, подумав, что это лишь условности, показная бутафория, раз можно проникнуть без особого труда в комнату, и представила омерзительную физиономию Полова телохранителя, предлагавшего ей себя и несметные деньги, рай, благоденствие и блаженство. Содрогаясь от пережитого, подошла к окну и раздвинула занавески. Свирепо, аж мурашки пробегали по телу, выла сирена, сообщая, что бегство пленников обнаружено. Встав у подоконника, она старалась понять, что происходит снаружи. Сильный дождь заливал оконные стёкла и кроме ослепительных лучей прожекторов, шарящих по периметру ограды, и криков охраны ничего не было видно и слышно. Дождь усиливался и мелкой сеткой накрывал окрестности. Глядя в окно, она даже забыла о тех ужасных минутах, когда в её комнату проник Джабраил.

Буквально через несколько секунд она увидела джип, подъехавший к особняку, видела, как несколько человек с оружием забрались в него, и машина стремительно помчалась к воротам. Потом слышала стрельбу на пристани. Потом погас прожектор, и всё затихло. Минут тридцать она не отходила от окна, ожидая, чем кончится тревога. Снова зажёгся прожектор. В открытые ворота въехал джип, открылись дверцы и вышли охранники. Рядом с ними она увидела глыбистую фигуру Стыся. Беглецов не было. Надеясь, что их не поймали, облегчённо вздохнув, она улеглась в постель и накрылась одеялом. Мелкая противная дрожь сотрясала тело, то ли от того, что она на миг опять представила липкие руки Джабраила, сдирающие с неё платье, то ли это была реакция на успешный, как она полагала, побег пленников.

Ночью её мучили кошмары. Она просыпалась в испуге с сильно бьющимся сердцем. Когда успокаивалась, понимая, что привидевшееся всего лишь сон, снова старалась заснуть, ненадолго засыпала, чтобы вновь проснуться от внутреннего толчка.

Под утро она поднялась совершенно разбитая, с тяжелой головой и осадком в душе. Первой была мысль — скрылись ли беглецы? Она подошла к окну и отдёрнула шторы. Внизу было спокойно — обитатели особняка ещё не проснулись. На широкой лужайке перед входом она заметила Петруху в рубашке нараспашку, садовыми ножницами с деревянными рукоятками подстригавшего кусты живой изгороди. Она встала сбоку окна, откуда просматривалась часть пристани, и взглянула туда. Большого прогулочного катера, привезённого Полом из Скандинавии, не было, значит, беглецам удалось уйти. Сердце её мелко задрожало от волнения: слава Богу, она исправила свою ошибку, искупила вину перед задержанными, явившись соучастницей их заточения.

Она прилегла на кровать, и взгляд упал на канделябр, стоявший на столике. Невольно вспомнились вчерашние ночные события, неожиданное появление Джабраила в комнате, его грубые приставания — она ужаснулась всему пережитому, и по телу прошёл озноб, словно её окатили студёной водой.

Обрадованная, что беглецы улизнули, она задремала.