Муравьиный лабиринт

Алиса всегда считала, что лучшее оружие – это нападение. Вот и сейчас она приготовилась к красивой вежливой истерике с морганием глаз, дрожанием щек и монотонным упрямым бормотанием – истерике, которая раз и навсегда покажет Кавалерии и Меркурию, кто кого облагодетельствовал, когда Алиса согласилась остаться в ШНыре. Истерика уже кипела внутри, постепенно обретая мимические формы, но, увы, так не и успела раскочегариться.

Серые зимние тучи неохотно расступились, точно кто-то изнутри дал им пинка. Внезапный луч солнца, прорвавшийся сквозь них, ударил в каменный фонтан и, необъяснимым образом отразившись, вспрыгнул на лоб Алисы. Она замахала руками, отгоняя его, отшатнулась и спиной врезалась в стену самшита. Самшит оттолкнул ее, и она малохудожественно сползла в хризантемы. Луч сместился и указывал теперь точно в грудь Алисе – прямо напротив сердца. Алиса вскочила, пытаясь стряхнуть его с себя, точно он был чем-то живым. Рванулась вправо, влево. Бесполезно. Луч не отпускал. Казалось, он прирос к ее одежде. Кавалерия подошла к Алисе и протянула ей руку.

– Вставай! – сказала она.

Алиса неуклюже поднялась.

– Пять баллов! И как ты это все устроила? – подозрительно спросила Кавалерия.

– Да никак!.. Брысь! Фу! Кыш с меня! – крикнула Алиса, отмахиваясь от луча как от привязчивой мухи.

Кавалерия неподвижно стояла и смотрела на нее с выражением, которое невозможно было определить. Алису это не волновало. Как всех актрис погорелого театра, ее волновали только свои роли. Взгляды всякие! Идите вы все со своими рожами! У нее было дело поважнее. Она сражалась с лучом. Ей чудилось: он прожигает ее насквозь, что-то будит, чего-то требует. Точно в пыльную кладовку прорвался снаружи яркий свет и сразу стали видны грязь и паутина. И спокойная жизнь в кладовке, под завязку забитой вкусными обидками и теплым расползающимся саможалением, сразу стала невозможной.

– Погоди. Не мельтеши. И не. Ори.

Меркурий поймал мешавшую ему руку Алисы и осторожно провел ладонью сверху вниз, а затем снизу вверх. Странным образом луч не погас, хотя громадная ладонь Меркурия дважды пересекла его линию. Казалось, к куртке Алисы приклеился крошечный островок света.

– Смотри. Луч только на ней. На моей руке. Его нет, – сказал Меркурий.

Обращался он к Кавалерии, воспринимая Алису как нечто не совсем понимающее слова.

– А-а-а! Уберите его с меня! – снова закричала Алиса.

Вырвавшись у Меркурия, она повернулась к закладке спиной. По идее, луч должен был бы переместиться на спину, но так и остался на груди. Законы оптики его не волновали.

Кавалерия больше не смотрела на Алису. Она медленно приблизилась к проходу в зеленой стене – единственному, выводящему к каменному фонтану. Точнее к тому, что было проходом – поскольку его больше не существовало. Он густо зарос колючим кустарником. Недоверчиво щурясь, Кавалерия щелкнула секатором, но обрубленный побег мгновенно дал два боковых ответвления. Щелкнула снова – и на месте двух побегов оказалось четыре.

Все же Кавалерия довела число побегов до восьми, а затем до шестнадцати, прежде чем признала поражение.

– Не хочу навязывать свой взгляд на вещи, но, кажется, Лабиринт выбрал себе стража, – произнесла она, озабоченно разглядывая глубоко уколотый шипом палец. Потом сунула палец в рот и попробовала свою кровь на вкус.

– Надо пить железо! Говорят, хорошо помогают ржавые гайки, замоченные на ночь в красном вине, – сказала она сама себе.

Меркурий повернул к Кавалерии бородатое лицо. Потом присел на корточки и поднял с земли побег шиповника. Только что обрубленный секатором, он стремительно пускал корни.

– Занятно, – сказал Меркурий.

– Чего уж занятнее! Мы замурованы тут как джинн в бутылке! – заметила Кавалерия.

Меркурий оглянулся. Его разбойничья борода провела по воздуху горизонтальную черту и остановилась на Алисе.

– Но выход. Есть, – сказал он, как всегда помещая вопрос куда угодно, но только не в голос.

– Разумеется. Выход с нами. Все же надеюсь, что Гай любит эмоции больше, чем я, – отозвалась Кавалерия.

Меркурий аккуратно взял Алису за плечи и развернул ее лицом к лабиринту.

– Веди. Чего уж. Мне сегодня еще. В нырок. А самим нам. Дороги не найти.

– Куда вести? – испуганно спросила она.

– Да все туда. К ШНыру. Можешь к пегасне. Оттуда я уж сам как-нибудь. Добреду.

Алиса хмыкнула.

– Можно подумать, я знаю дорогу! – с вызовом сказала она.

– Не. Знаешь, – удивился Меркурий.

– Конечно, нет!!!

– А может, все же?

– Не хочу морщить мозг!

Алиса шагнула к зеленой стене, по-хозяйски провела по ней ладонью, точно оглаживая пега перед тем, как седлать его, а потом вдруг – неожиданно и для себя – шагнула в самое сплетение кустарника, и тот внезапно расступился, хотя в первую секунду казалось, что он утыкает Алису колючками.

Меркурий и Кавалерия бросились следом, оказавшись в следующем витке Лабиринта.

– Как ты поняла, что проход здесь? – воскликнула Кавалерия, оглядываясь на сплошную стену, которую они каким-то чудом миновали. Стена уже сомкнулась за ними. Теперь тут и муха бы не пролетела.