Мунсайд

– Мы все обговорили. – Я спешила за ним, но страх все-таки брал свое. Чуть не соскользнув, я тем не менее успела зацепиться. – При учете ненасильственной смерти…

– Вот тебе и ненасильственная смерть! – гаркнул Каспий. – Ненасильственная смерть от рук зомби, призраков и магов.

– Ты видел договор? – Я не могла понять, откуда у него такие познания. Я ступила на балку, и к горлу поступила тошнота. Не смотреть вниз, расставить руки и сделать глубокий вдох.

Подул ветер, и меня качнуло в сторону. Вскрикнув от страха, я все-таки устояла и мелкими шажками двинулась к Каспию.

Он был уже на лестнице и спустился на несколько ступенек вниз, чтобы встретить меня в конце пути.

– Ползи!

Мысль о том, чтобы пошевелиться, отозвалась настоящей паникой. Я застряла, увязла в страхе. А внизу Селена и Томас наблюдали за мной, закрыв ладонями рты.

– Ив, ползи, кому сказал! Аккуратно опустись вниз и…

Снова ветер, и теперь я скакала на одной ноге, едва не соскальзывая с мокрого железа.

– Ивейн!

– Каспий, если я умру…

– Ты не умрешь! Не говори чепухи!

– Каспий, мне так жаль, что ты мой племянник, – в истерике крикнула я, даже не осознавая, что впереди могла быть целая жизнь, очень неловкая жизнь.

Каспий замер и прискорбно на меня посмотрел.

– Опустись на колени.

– Ты мне ничего не хочешь сказать, а?

– На колени! Потрясающе.

Задыхаясь от слез, я присела, сделала глубокий вдох, расставила руки и резко упала вперед, всеми конечностями цепляясь за балку.

– Вот, молодец! Теперь ползи вперед!

И он ничего не скажет про мое почти признание? Лучше бы я упала вниз и разбилась.

Двумя руками он вытянул меня к лестнице и, не глядя, начал карабкаться наверх. Разговаривать пришлось с его задницей.

– Откуда ты узнал о Горце?

– Хейзер – мамбо, она должна знать такие вещи.

– Он забрал бы его мать, если бы я…

– Знаю! Но все равно нельзя так рисковать, Ив, особенно не посоветовавшись со мной!

– Сказал человек, который полез на чертово колесо без предупреждения.

– Если подохну я – Мунсайд не погибнет.

Как-то не очень уверенно он это сказал.

– Так при чем тут Барон Суббота?

– Ты же прекрасно знаешь, кто является главой касты. Мертвое тело, в которое вселяется Суббота.

– И он хотел вселиться в меня?

– Да!

– Но… разве это возможно: править втроем?

– Видимо, возможно! Раз маги вступили с ним в сговор и похитили тебя. Он наверняка смог бы как-то вытеснить Кави. Тебе же досталась такая магическая мощь!

Знала же, что не из-за леса они так заморочились. Соврал ли Варрон? Вряд ли. Он сам знал не все. Боги и демоны, пусть же с ним все будет хорошо.

– Я… – Половина пути была позади, и хорошо, что Каспий терпел до этого момента. Теперь у меня и в мыслях не было посмотреть вниз, так я была увлечена разговором.

– Полная идиотка!

– Будто бы без этого договора…

– Не смог бы! Не смог бы! Барон Суббота вселяется в тело только по договору, если в нем нет ничего… постороннего.

Еще один подвиг на доску позора. Отлично, Лавстейн, просто блеск.

– Но я же выбралась!

– Да пошла ты!

Каспий преодолел стык, следом – я пару ступенек.

– Будет смешно, если там ничего не окажется, – попыталась я разрядить обстановку. Я даже услышала рык Кави.

– Просто обхохочешься! Прямо как тогда, когда я узнал про тело. Стараешься, пыжишься, пытаешься ее спасти, а она сама роет себе могилу. – Он уже залез в кабинку, мне еще было три метра вверх.

– Прости меня!

– Да пошла ты! – крикнул он, по-королевски рассевшись и дожидаясь меня, но руку все-таки подал.

Я рухнула на сиденье, переводя дыхание. Но оно тут же пропало, когда я оглядела окрестности. Мертвый маленький городок. Заповедник, центр, шпиль моего дома, «Доктрина», дом Уоррена неподалеку. Совсем близко. Дорога из Мунсайда, забитая машинами.

– И это мы пытаемся спасти? – не удержалась я. Вид был унылый и дохлый, внушающий тоску. Сможет ли Мунсайд восстать из пепла? Не восстанет ли из него новое чудовище? Каков шанс, что если мы с Кави скрепим руки в мое совершеннолетие, то станет хоть каплю лучше, если не хуже? Исчезнут финансовый кризис, нищета, грязь, дорожные проститутки, закрытые магазины? Нет такой магии, чтобы искоренить обыкновенные городские проблемы.

Это был город стариков. Все стремились уехать отсюда как можно скорее. Мунсайд было не за что любить, если ты человек, а если ты не человек, то был обязан его любить. Без вариантов.

– Ну и как тебе твое королевство? – Кажется, Каспий немного остыл.

– Это моя тюрьма, – хмыкнула я, опустив взгляд вниз и удивленно открыв рот.

На полу кабинки лежало блюдце. То самое блюдце, которое я когда-то разбила, но сейчас оно было целехонькое, с едва заметными трещинками. Кто-то – конечно, я знала, кто, – бережно его склеил и спрятал сюда.

– Это мы искали?

Я вспомнила Кави, его взволнованное лицо, руки, пытавшиеся остановить кровь, тот шрам, встречу на пляже, то, как он произнес: «Тебе придется собирать меня по кусочкам». Мое первое детское воспоминание. Моя первая травма. Моя первая пролитая кровь.