Мумия из Бютт-о-Кай

Как только они вошли в здание, в нос Виктору ударил гнилостный запах. Тут Жозеф явно ничего не придумал. Поднимаясь по лестнице вслед за шурином, Виктор колебался, как лучше: заткнуть нос или дышать с открытым ртом? Он выбрал второй вариант, тогда как с удовольствием остановился бы на третьем — незамедлительном и отчаянном бегстве. Но имидж, который он сам себе создал и которым так гордился, имидж сыщика, которому нет равных, мешал уступить этому соблазну.

Когда отблеск свечи робко колыхнулся, осветив ту мерзость, что была свалена на полу, он с трудом подавил приступ тошноты.

— Какой ужас!..

— Что мы возьмем? — шепнул Жозеф, который уже знал, что увидит, и был к этому готов.

— Вы что, на рынке?! Не трогайте! — воскликнул Виктор в тот момент, когда шурин был готов распеленать мумию кошки. — У нас есть сумка?

— Да, я прихватил мамину.

— Надо будет ее сжечь. Замотайте руку платком, я не шучу!

— Ну хорошо. Вы мне поможете или нет?

— Я бы с удовольствием, но мой костюм стоит двести франков…

Тут оба замерли, так как на лестнице послышались приглушенные шаги, затем показался какой-то смутный силуэт, который тут же, заметив их, метнулся к выходу. Жозеф схватил первое попавшееся под руку, запихнул в сумку и бросился за Виктором, который, пересилив страх, помчался за тенью через парк. Свечи сразу погасли, и Виктор с Жозефом наугад преследовали незнакомца, двигаясь по направлению к ореховой роще. В конце концов им удалось настичь его и схватить. Он нисколько не сопротивлялся.

— Прошу вас, отпустите меня! — взмолился незнакомец.

Они дотащили его до стены, отделявшей имение от улицы Корвизар. В бледном свете фонаря им наконец удалось разглядеть свою добычу: тщедушный мужчина лет пятидесяти, с глубокими морщинами на лбу и щеках, с седыми волосами и темными глазами.

— Кто вы? Чем здесь занимаетесь? — строго спросил Жозеф.

— Да отпустите вы его, наконец, тупицы! — вдруг крикнул высокий голос.

Он принадлежал молодой женщине, светловолосой и кудрявой, которая так яростно сверлила взглядом Виктора и Жозефа, словно хотела обратить их в камень.

— А вот и еще одна! Так вас много?

— Мы с Жаном-Пьером ищем своих друзей. Разве это запрещено?

— На территории частного владения? Кого же вы ищете?

— Какая вам разница? Мы не сделали ничего дурного, — уверенно сказала блондинка. — Мы пытаемся найти мсье Бренгара и мсье Баллю, они пропали где-то в этих местах.

— Баллю? Вы сказали Баллю? Альфонс Баллю?

— Вы его знаете?! — спросила изумленная женщина.

— А как же! Это кузен консьержки из дома, расположенного рядом с книжной лавкой.

— Жозеф, помолчите хоть минуту, я постараюсь объяснить все понятнее. Но прежде всего давайте представимся. Меня зовут Виктор Легри, а это мой шурин и компаньон Жозеф Пиньо.

— И писатель, — заметил Жозеф.

— Я — Жан Пьер Верберен, а мадмуазель — Люси Гремий, невеста мсье Баллю.

— Невеста — это громко сказано, — возразила Люси.

Полчаса спустя бывший переписчик и парикмахерша, перебивая друг друга и прерываясь из-за постоянных замечаний Жозефа, поведали о том, как был заселен заброшенный дом и как исчез Жан-Батист Бренгар, он же — Бренголо. Альфонс Баллю тоже испарился. Непонятно было, что связывало двоих пропавших, кроме рекламной карточки парикмахерской, где работала мадмуазель Гремий.

— Так значит, бродягу, который продал карпа Аделаиде Лезюер, зовут Бренголо, — подытожил Жозеф.

— Какого карпа? — спросила Люси.

— Неважно. И вы утверждаете, что он живет в этом поместье?

— Да, — подтвердил Жан-Пьер Верберен. — Он поселился здесь в середине августа, когда меня выгнали из моей хижины в Шантийи.

Жозеф задумался. А что если насвистывал тогда не кто иной, как Бренголо? «Какова же его роль? Хорошо бы разыскать его».

— У нас есть доказательство, что Альфонс Баллю был здесь, — сказал Жозеф. — Это пуговица от формы, я проверял, точно такие же пришиты на его сменном мундире. Если он заметил останки, которые гниют в подвале, он должен был драпать отсюда со всех ног.

— Какие останки?

— Типа этих, — ответил Жозеф и, обмотав правую кисть платком, осторожно вытащил из сумки человеческую руку.

Люси завизжала и вцепилась в плечо Жана-Пьера Верберена, которому и самому стало не по себе.

— Мертвец! — закричала она. — Разрезанный на куски!

— Там больше трупов животных, чем людей. Вероятно, из них изготавливают поддельные мумии, — объяснил Виктор.

— И Альфонс замешан в этом?!

— Либо он преследует преступников, либо входит в их банду, — ответил Жозеф.

— Он?! Не может быть! Он слишком добрый и, извините меня, слишком глупый.

— Мсье Мори, мой тесть, утверждает, что преступление рождается из глупости и алчности.

— Тем хуже для мсье Мори! Альфонс и мухи не обидит!

— Это уж слишком для военного! — пробормотал Виктор.

— Я охотно верю вам, мадмуазель, если только эта муха не охраняет сокровище. Возьмите, например, тех, кто позволяет крестьянам находить трюфели и…