Мультивселенная

Наконец ребёнок добрался до самого южного региона. Он прокашлялся и попытался говорить более отчётливо.

— Здесь мы… Здесь провинция Мельфест. Здесь правит великая герцогиня Нирина, здесь производят нас…

— Очень хорошо, Мани, но немного неправильно. Понимаешь, — девушка положила руку на плечо мальчику. — Людей не производят. Производят одежду и мебель. Выращивают пшеницу. Добывают соль и минералы. А людей и других зверей — разводят. Понимаешь?

Мальчик кивнул.

— Причём не только разводят!

— На ферме нашей герцогини есть разные люди. Первого, второго и третьего звена. Самые глупые отправляются на плантации, те, что немного умнее, следят за ними и воспитывают. А самые трудолюбивые люди становятся прислугой, которую потом продают важным лордам. Их вкусно кормят и одевают… — говорила девушка, — и если ты будешь хорошо учиться, ты тоже станешь таким слугой. Ой, быть им так хорошо… Понимаешь, Мани?

— П-понимаю… — промямлил ребёнок.

— Молодец, Мани… — с нежностью проговорила девушка.

— А на сегодня всё. Урок закончен! Всем спасибо, — заявила она потом.

— Спасибо, учительница Азель! — ответил ей писклявый хор.

— Всегда пожалуйста! — поклонилась девушка и улыбнулась.

Глава 25. Быт

Через несколько минут дети гурьбой вышли из класса и стали маршировать по коридору. Азель проводила их нежной улыбкой; затем она вздохнула и вышла в коридор. Там, на выходе, её ожидала другая девушка. У неё были длинные золотистые волосы, тонкий, даже немного чересчур носик и узкие, как будто всегда прищуренные голубые глаза.

— Зачем ты учишь этого… Картавого? — грубо спросила девушка.

— Его зовут Мани, Алиса, — ответила Азель.

— Не важно. У рабов нету имён. Он никогда не пройдёт экзамен. С таким дефектом его сразу отправят в рудники.

Азель молча опустила голову.

Экзамен, о котором говорила её подруга, был главным испытанием, которое проходили все люди для определения их «разряда». Девушка верно сказала, что человеческий товар на рынке шёл в разных категориях.

Простые рабы день и ночь трудились на рудниках и плантациях, в то время как люди более совершенные, более воспитанные, становились прислугой для важных эльфийских господ, — они становились их домашними животными.

Судьба слуги была намного более сладостной. Они грелись у камина и жили припеваючи, поедая не дрянную похлёбку, но объедки со стола своего господина. Не было такого человека, который не мечтал бы сделаться прислугой, однако добиться этого мог далеко не каждый…

Азель и Алиса вышли из небольшого деревянного помещения на улицу. В лицо им ударил приятный, ещё душистый, но уже немного прохладный ветерок. Азель повернулась и окинула взглядом просторную площадку снизу, на которой были расположены деревянные бараки, фермы, и широкое, холмистое лесное пространство за её чертой.

Ранчо герцогини Нирины входило в тройку самых больших во всей Империи. Оно протянулось на многие километры. На нём ежегодно выращивали тысячи людей. Территория ранчо делилась на несколько регионов, ходить между которыми разрешалось только эльфам. В одном из них выращивали рабов, в другом — воспитывали прислугу.

Собственно, именно из-за этого разделения раб никогда не мог сделаться слугой.

Слуги росли в совершенно других условиях. Они были породистыми.

Взгляд Азель переместился на небольшое здание на склоне, сверкающее рядом из дюжины окон.

Это был родильный дом.

— Скоро будет новый выводок, — поправляя локон своих золотистых волос, которые растрепал ветер, заметила Алиса.

Азель кивнула.

Новый выводок — и новый отсев… Даже породистые люди иногда рождались с дефектами — кривыми руками, срощенными пальцами, заячьей губой… Поэтому сразу после рождения проводилась первая проверка. Если ребёнок не мог её пройти, если он был ущербным, его понижали в статусе и отправляли вместе с мамой к рабским детям, в хлев.

Вторая проверка происходила в возрасте десяти лет. Если ребёнок проваливал экзамен, его, опять же, превращали в раба; если же у него всё получалось, такой человек становился слугой. У него появлялась своя комната, диета его становилась разнообразней, его учили читать и писать на эльфийском.

Именно на этом уровне сейчас находились Азель и Алиса.

Девушки прошли по тропинке мимо цветочной клумбы, мимо лужайки, посреди которой серебрился голубой пруд, и зашли в общежитие. Затем они забрались по скрипучей лесенке на второй этаж и проследовали в свою комнату.

Она была небольшой, но весьма ухоженной. Справа располагалась двухярусная кровать. Слева — столик, шкафчик с одеждой и балкон, на котором стояли в горшочках несколько цветков: обычные луговые ромашки.

— Никогда не понимала, зачем ты их выращиваешь, — заметила Алиса, сразу, по своему обыкновению, свалившись на кровать.

— Они же в поле растут.

— Мне нравится следить за цветами, — немного неловко ответила Азель и стала поливать свой маленький садик из мутного стакана

— Лучше бы ты готовилась к экзамену… — заметила её подруга.

— Я помню… — серьёзно кивнула Азель.

Ещё бы она не помнила.