Мультяшка

Румяная с мороза, счастливая Мира сидела посредине огромной кровати гостиничного сьюта и довольно улыбалась, её, как ребёнка, радовало буквально всё. Праздничная суета курорта, куда они прилетели, огромная ёлка с алыми шарами в холле отеля, сверкающие гирлянды на улицах, лоджиях и балконах. Витрины сувенирных лавочек, пестрящие побрякушками на любой вкус и кошелёк, светящаяся реклама ресторанов и бистро, Деды Морозы и Санта Клаусы, снующие в толпе, раздающие детям сладости, искрящийся снег на шапках гор и трассах, морозный воздух, завораживающие виды. Она словно попала в сказку, а главное - поверила в неё, приняла всем сердцем.

Её не смущала близость поместья дедушки, она отказалась навещать его, Максим только согласно кивнул, заметив, что у них и времени-то не будет на это, впоследствии оправдывая эти слова. В то время, когда они не катались на сноуборде, и Максим не обучал её новым приёмам и трюкам - оказалось он отлично катает, уже не первый год, и добился огромных успехов, - они ходили по курортному городку за руки, как школьники, и целовались в каждом удобном и неудобном для этого месте, тоже как школьники.

Оставшееся время проводили в номере, чаще всего на кровати, в объятьях друг друга. Мирослава слышала выражение «щедрый любовник» и всегда думала, что это относится к финансовой стороне отношений, оказалось, у этого есть и другое значение. Максим был щедрым. Он с щедростью обнимал, целовал и ласкал Миру, невероятно долго, практически бесконечно.

Первые несколько раз, несмотря на желание и интерес, близость приносила дискомфорт. Мира ни за что бы не призналась в этом, как в каком-то порочащем недостатке, но Максим всё равно знал, принимал к сведению и... настаивал на своём. Будь на то воля Миры, она бы ни за что не повторила первый опыт, несмотря на то, что осталась им довольна. Чувства, охватившие в этот момент Миру, испугали её. Помимо боли, к которой она была готова, да и не такой уж сильной та была, появилось чувство сильной привязанности к Максиму, это пугало, дезориентировало.

Второй раз последовал уже вечером, когда Мира с Максимом вернулись домой и нарядили ёлку, там же, на сдёрнутых на пол покрывалах и подушках, под огоньками сверкающей гирлянды. Максим настоял на своём, а потом сам накрыл импровизированный «стол» под ёлкой блюдами, заказанными в ресторане.

Третий - под утро, тогда Мира заплакала не от боли, не от того, что Максим настаивает, а она не может отказаться, она могла, а от того, что всё происходящее стало слишком болезненно острым. Максим ничего не сказал, он поцеловал, но поцеловал так, что Миру закружило в водовороте болезненных чувств, тогда же она узнала, что разные виды оргазма не миф.

Через два дня они приехали на курорт, где планировали провести медовый месяц, какую-то его часть, пока им не надоест, или Максиму не понадобится выходить на работу. И вот, они отдыхают, дышат морозным воздухом, пьют горячее какао на улице, Мира осваивает новые приёмы не только на сноуборде, в любви тоже. При этом она словно свыклась с внезапно появившейся уязвимостью, ей даже стало нравиться это чувство - чувство страха потери.

Она боялась потерять Максима. Между ними не было ничего, кроме стопки договоров, регламентирующих их отношения, и секса. Мира не хотела быть наивной, она отдавала себе отчёт, что их «отношения» с «мужем» - миф, игра гормонов, но перестать светиться от счастья не могла. Усилия воли не помогали, или Мира забыла и про волю, и про силу, если они и были когда-нибудь у Мирославы.

- О чём мечтаешь? - сказал Максим от дверей, появившись на пороге спальни. Он был в спортивной одежде, задержался на склоне - поднялся ветер, и Мира предпочла съехать вниз, а потом вернуться в сьют в одиночестве. - Я заказал обед в номер, не возражаешь?

- Не возражаю, - улыбнулась.

От Максима пахло улицей, морозом, совсем немного табаком. Мира улыбнулась в губы Максиму, поймала его ответную улыбку, лизнула кончиком языка, он углубил поцелуй, нависая над девушкой. В свитере, в защите, в брюках для сноуборда, взлохмаченный и румяный, он был очень привлекательным, по-настоящему красивым, как профессиональный спортсмен или модель, кто угодно, но не скучный, со скользящим, оценивающим взглядом клерк.

Мира упала на спину, потянув за собой Максима, вдавливаясь телом. Флисовая кофта мягко тёрлась о налившуюся грудь сквозь тонкий трикотаж футболки Миры. Руки скользнули в волосы, мягкие, шелковистые и густые. Откинула голову, предоставив шею для поцелуев, упиваясь ими, ощутила холодные пальцы на сосках, вскрикнула от контраста температуры и застонала, когда почувствовала там же горячий рот. Оглушающие ощущения от холода и жара, от дыхания и стонов.

- Мультяш, - она увидела перед собой Максима, он легко целовал в уголок губ и шептал: - Мультяш, я только со склона, надо в душ.

- Иди к чёрту! - Мира вцепилась в волосы и резко дёрнула на себя Максима, проявляя инициативу, расправляясь свободной рукой с молнией и кнопками на брюках.

- Шшшш, - Максим прошипел. - Что ж ты делаешь!