Читаем Мух уйма (Художества). Не хлебом единым (Меню-коллаж) полностью

Морем предложен обед рыбы уснувшей

Три мешочка икры

Буханка камней

Черные вишни – соблазны

Чай, вишни и рис

Это не блин – это ж солнышко

Не худо, если около – кусочек белуги

Печень смуглая

Кутья с изюмом

Сметана, мясо и яйца

Клецки

Овощи, озаренные, подобным лучу месяца, бешенством скорби

В. Ф. ХОДАСЕВИЧ

Рыба в океане

Изюм, корица, ром

Кувшин молока

Струи будущего хлеба

Горошина земли

Вор цыпленка утащил

Треска зловонная

Луковый суп

Хлеба да каши

Соседки наши несут кутью

Мак и мед

Красное яичко

Кувшин молока

Пряник вяземский, мятный конь

Луковый суп Расстегаи – легче пуха, что ни праздник – пироги, с рисом, с яйцами, с вязигой…

СТЕФАН ЦВЕЙГ

Миндаль в сахаре, кофе со сливками, стакан чая с лимоном

Вот в золотом соусе плавают бледно-синие рыбы, увенчанные листьями салата и окруженные ломтиками омаров, вот сидят на горках рассыпчатого риса каплуны, полыхает голубым пламенем пудинг в роме, пестрят на подносе сладкие шарики мороженого, в серебряных корзинах нежно жмутся друг к дружке фрукты, наверняка проехавшие полсвета, прежде чем попасть сюда… а напоследок целая радуга ликеров – зеленых, белых, желтых, превосходный кофе и ароматные, в палец толщиной сигары

Снова подают что-то вкусное, какие-то чудесные сэндвичи. Отличный, крепкий, темный, старый английский портвейн

Каждый вечер пять блюд, икра, каплуны, настоящие BOLS (сорт виски) и отборные сигары

Пильзенская кислятина, осточертевший гуляш

Суп

Цыплята, ветчина, паштеты, свежеиспеченные булки, целая батарея бутылок

Блюдо жаркого

МАРИНА ЦВЕТАЕВА

Кладбищенская земляника

Насущный хлеб

Самый черствый хлеб

Валкий и жалкий хлеб

Посыпанный крупной солью черный ломоть

Черствый хлеб

Грозди винограда Яблоко свое имперское

Хлеб в чужой печи

Яблоко спелое

Живое мясо

Устрицы

Каша во рту

Трюфель

Оливки

Пикули

Спаржа толстоногая

Сахар

Телятина

АЛЕКСЕЙ ЦВЕТКОВ

Карамелька в горсти

Совестливого студня мазки

И с маслиной летит голубок

Словесная халва

Фиолетовый кисель

Спелый арбуз

Сазаньи плавники

Вешенский Сцевола в варежках из асбеста в вечном огне ворачивает блины

Но жизнь была как рыба молодая,

обглоданная ночью до кости

Мысли плавают в жиру

ГАЙ ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ

Молоко, сыр, мясо

Комки сала

КАРЕЛ ЧАПЕК

Свежевыпеченный сдобный пирог

Груда студня

Теплое пиво, сырки

Бифштекс

Обильная порция салата

Жаркое

Черешни

Сухая булка

Пустой чай с сухим хлебом

Несколько ложек супа

Оранжевый чай с ромом

Пять хлебов и две рыбы

Вино и веронская колбаса. Соленый миндаль

Ливерные колбаски

Зал неописанной красоты: колонны – из превосходнейших костей, да не обглоданных нисколько: они мясисты, как гусиное бедрышко. Потом ветчинный трон, и ведут к нему ступени из чистейшего свиного шпига. А застланы ступени ковром из кишок, битком набитых салом

Размоченный в воде кусок хлеба

Кусочек хлеба с творогом

А.В.ЧАЯНОВ

Намазанный маслом большой кусок хлеба, стакан вскипевшего кофе

Сбитень, кока с соком, напиток, напоминающий гоголь-моголь, смешанный с цукатами

Горы румяных ватрушек, обольстительные, пышные, ванильные ватрушки и душистый чай

Раки и черный виноград. Лимон, красный виноград, граненый бокал с вином

Огромный кусок сливочного торта Горсть пряников и фиников

Папашник, присол щучий из живых, огниво белужье в ухе, варанчук севрюжий, шти с тешею, звено с хреном, схаб белужий, пирог косой с телом

Расстегаи, кулебяки, запеченные караси и караси в сметане и прочая снедь

Орехи, горы тульских пряников, поджаренных и с цукатами, тверские мятные стерлядкой и генералом и сочная разноцветная коломенская пастила, немалое количество засахаренного ананаса, грозди бананов и чрезвычайно большое обилие хорошего шоколада

Кофе допит, ростбиф окончен

САША ЧЕРНЫЙ

Когда жаровни круглые чадят-дымят каштанами

Опять прошли по рюмочке и осадили килькою эстонской, острой рыбкою пшеничный полугар

Вобла хладнокровная

Уж лучше съесть две порции монмартрского борща…

Чай с вареньем яблочным

Фрукты, курочка

Карп жирный

Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ

Чай и котлетка

Щи с мясом не по одним воскресеньям

Хороший кусок хлеба

Теплая пища

Готовый пирог из грецких орехов

Пирог не кондитерский, а с начинкою из говядины от вчерашнего супа, сладкое печенье, что-нибудь такое, что едят со сливками

Громадные запасы холодной телятины

Кислая капуста с конопляным маслом Большой кусок ветчины, ломоть черного хлеба

Бифштекс, почти сырой

Сыр, баночка с какими-то грибами

Рисовый суп, разварная рыба и телятина

А. П.ЧЕХОВ

Колбаса, сыр, балык

Годовалый бутерброд

Деревянная, каменная говядина

Переваренная немецкая колбаса

Сардинка

Сухой хлеб и копченая колбаса, чашка бульона

Пряники, сушеные груши, карамель, несчастные баранки, покрытые рогожей, покрытые также и пылью, «сахарное» и очень плохое

мороженое

Осетр… от угла до угла… Омары… икорка… Потом уха с стерлядкой… фазаны…

Устрицы, шампанское, фазаны

Виноград (зимой??!)

Пирог был сух, щи теплы, гусь пережарен. Ели, впрочем, с аппетитом

Блины: пухленькие, рыхленькие, румяненькие. Деталями, орнаментами и комментариями были: сметана, свежая икра, семга, тертый сыр. Вин и водок целое море

Прекрасная икра, свежие омары, чудная семга и масса бутылок, стоящая рядами почти во всю длину стола

Вонючий квас да тухлые селедки

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза