Мудрость всех эпох

Протекшее определяет будущее: таков закон жизни. Отказаться от своего прошлого – значит лишить себя будущего.

Истинную природу человека составляет то, что из всех существ он один способен просвещаться беспредельно; в этом и состоит его превосходство над всеми созданиями.

Есть режим для души, как есть режим и для тела; надо уметь ему подчиняться.

Прогресс человеческой природы отнюдь не безграничен, как это воображают: есть предел, которого ему не удается переступить.

Как только удовлетворен интерес материальный, человек не идет вперед, хорошо еще, если он не отступает.

Народы – существа нравственные, точно так как и отдельные личности. Их воспитывают века, как людей воспитывают годы. Народ русский – народ певучий, а не говорящий. В одной громогласной русской песне заключается более русской жизни, нежели как в целой кипе русских летописей.

Что нужно для того, чтобы ясно видеть? Не смотреть сквозь самого себя.

Прошлое уже нам неподвластно, но будущее зависит от нас.

История ее мрачна, а будущее сомнительно. (О России.)

Слава богу, я всегда любил свое отечество в его интересах, а не в своих собственных.

XIX–XX век

Алексей Степанович Хомяков

(1804 г., Москва – 1860 г., село Ивановское, под Рязанью)

Религиозный философ, писатель, поэт, публицист. Выступал с либеральных позиций за отмену крепостного права, смертной казни, свободу слова, печати.

Русского, чтобы он ни делал, как бы он ни прикидывался иностранцем, узнают всегда.

Странно, что Россия одна имеет как будто бы привилегию пробуждать худшие чувства Европейского сердца.

Европа, может быть узнает нас [Россию] лучше нас самих, когда узнает.

Наша [России] сила внушает зависть; собственное признание в нашем духовном и умственном бессилии лишает нас уважения: вот объяснение всех отзывов Запада о нас.

Одна только Россия представляет редкое явление великого народа, говорящего языком своей словесности, но говорящего, может быть, лучше своей словесности.

Тонкие, невидимые струны, связывающие душу русского человека с его землею и народом, не подлежат рассудочному анализу.

Принимая все без разбора, добродушно признавая просвещением всякое явление западного мира, всякую новую систему и новый оттенок системы, всякую новую моду и оттенок моды, всякий плод досуга немецких философов и французских портных, всякое изменение в мысли или в быте, мы [Россия] еще не осмелились ни разу вежливо, хоть робко, хоть с полусомнением спросить у Запада: все ли то правда, что он говорит? все ли то прекрасно, что он делает?

Общество восстает не против формы своей, а против всей сущности, против своих внутренних законов. […] Отжили не формы, но начала духовные, не условия общества, но вера, в которой жили общества и люди, составляющие общество. Внутреннее омертвление людей высказывается судорожными движениями общественных организмов; ибо человек – создание благородное: он не может и не должен жить без веры.

Русские, при крепком своем сложении, умеренной жизнию могут достигнуть до маститых веков существования, предназначенного народам.

Всякое общество находится в постоянном движении; иногда это движение быстро и поражает глаза даже не слишком опытного наблюдателя, иногда крайне медленно и едва уловимо самым внимательным наблюдением. Полный застой невозможен, движение необходимо; но, когда оно не есть успех, оно есть падение. Таков всеобщий закон.

Русский человек, как известно, охотно принимает науку; но он верит также и в свой природный разум.

Не мы (образованное сословие) приносим высшее Русской земле, но высшее (жизненную силу, плод веков истории и цельности народного духа) должны от нее принять.

Жизнь есть движение вперед, а в природе все движения – вперед.

Всякое народное просвещение определяется народною личностью, т. е. живою сущностью народной мысли; более же всего определяется она тою верою, которая в нем является пределом его разумения.

Много ошибок помрачают славу преобразователя России, но ему остается честь пробуждения ее к силе и к сознанию силы. …Но грустно подумать, что тот, кто так живо и сильно понял смысл государства… не вспомнил в то же время, что там только сила, где любовь, а любовь только там, где личная свобода.

Нет в русском языке ничего осадочного или кристаллического; все волнует, дышит, живет.

Европеец, вечно толкующий о человечестве, никогда не доходил вполне до идеи человека.

Истину должно признавать, как бы она ни была для нас горька.

Каждый народ представляет такое же живое лицо, как и каждый человек.

Там только сила, где любовь, а любовь только там, где личная свобода.

Русский быт, органически возникший из местных потребностей и характера народного, заключает в себе тайну русского величия.

Нравственное достоинство человека высказывается только в обществе, а общество есть не то собрание людей, которые нас случайно окружает, – но то, с которым мы живем заодно.