Теперь мы перейдем к психологии. Когда я смотрю на вас, ощущение видения передается мне глазами и от них переносится чувствующими нервами мозгу. Но внешние глаза не органы зрения, они только внешние орудия. Если действительный орган, находящийся в мозгу и получающий там ощущение, разрушен, то, хотя у меня и есть два глаза, я не буду видеть. Ваше изображение на ретине моих глаз может быть безукоризненно, а я все-таки вас не увижу. Поэтому орган не то, что орудия, или глаза, а должен находиться за ними. То же следует сказать и о всех других ощущениях. Нос не орган обоняния, а только орудие, орган же позади него, в мозгу. Для каждого чувства мы имеем, во-первых, орудие, внешнюю часть физического тела, а позади него, в том же теле – орган. Но и этого недостаточно. Предположим, что я говорю вам, и вы слушаете меня очень внимательно. В это время раздается звон колокольчика, но вы его не слышите. Что при этом произошло? Колебания воздуха достигли вашего уха, произвели сотрясение вашей барабанной перепонки, и впечатление передано слуховым нервом в мозг. Почему же вы не слышали звона? Если весь процесс, включая и передачу впечатления мозгу, закончен, почему вы не слышали? Потому что чего-то еще недоставало. Прежде всего ваш ум не был соединен с органом слуха, а если ум разобщен с органом, то, какие бы новости орган ни принес ему, сознание их не получит. Ум может получить известие только тогда, когда сообщен с органом. Но и это еще не все. Орудие может принести ощущение, орган может получить его, ум может быть сообщен с органом, и все-таки восприятие не будет полным. Необходим еще один фактор: нужна реакция в уме, при которой только и является знание. То, что находится вне меня, как бы посылает в мой мозг сведения о текущих событиях; там их получает ум и представляет интеллекту, который относит их к соответствующим группам раньше полученных впечатлений и посылает назад ряд реакций, с которыми и наступает восприятие. Здесь, таким образом, уже проявляется воля. Состояние ума, при котором происходит реакция, называется буддхи, или интеллект.[6] Но и это еще не все. Остается еще одна ступень. Представим себе, что мы имеем камеру и перед ней экран, и я хочу отбросить на этот экран какое-нибудь изображение. Что я должен сделать? Я должен направить через камеру лучи света так, чтобы они упали на экран и были там собраны в группы. Очевидно, экран, на котором предполагается получить картину, должен быть неподвижен, потому что лучи, которые я направляю, должны сойтись на нем группами, расположенными в требуемом, строго определенном порядке, что будет невозможно, если экран движется. То же требуется и в случае ощущения, которое наши органы, получая внутри нас, передают уму и которое ум в свою очередь представляет интеллекту. Процесс не может быть закончен, если нет чего-нибудь постоянного, какой-нибудь, так сказать, поверхности, на которой могла бы образоваться картина чего-нибудь, на чем могли бы соединиться все различные впечатления. Что же объединяет изменяющееся целое, представляющее собой наше существо? Что сохраняет единство этого с каждым часом меняющегося движения? На чем все наши различные впечатления собираются, устанавливаются и образуют объединенное целое? Мы пришли к заключению, что это должно быть нечто неподвижное относительно тела и ума, некий индивидуум, в котором приносимые умом и интеллектом ощущения помещаются, группируются и образуют одно целое. Это нечто, этот индивидуум называется