Принять хоть какое-то решение можно только обозрев ситуацию целиком. Ради этого нам предстоит долго трудиться, и труд наш будет тяжелым. Пятый год войны, в которой каждый сделал все, что было в его силах, тяжким грузом ложится нам на плечи, путает мысли. Мы не должны усугублять тяжесть своего положения, теряя остроту ума и проявляя нерешительность. В целом, несмотря на все наши промахи и слабости, о которых мы знаем, наш остров может послужить миру примером, являя всем образец единения и упорства в достижении цели. Однако, сколь бы тяжелым ни был для нас пятый год, врагу приходится гораздо сложнее. И мы должны раз за разом напоминать ему о том, что он начинает неохотно признавать: наша гибкая система свободного демократического правления одинаково хорошо решает самые сложные задачи современной войны и справляется со всеми тяготами, которые ложатся на плечи солдат на поле боя и на плечи тех, кто исполняет свой долг вдали от линии фронта.
Я не верю в то, что Советская Россия стремится к войне. Она желает воспользоваться плодами победы для безграничного расширения своего политического влияния и распространения своей доктрины.
Военная машина. Гитлер – это злобный монстр, ненасытный в своей жажде крови и грабежа. Не удовлетворившись тем, что вся Европа либо находится под его стопой, либо в страхе вынуждена униженно повиноваться, он хочет теперь продолжить бойню и опустошение на бескрайних пространствах России и Азии. Ужасная военная машина, которую мы и остальная часть цивилизованного мира так глупо, так вяло, так бессмысленно позволили нацистским бандитам год за годом создавать практически на пустом месте, – эта машина не может простаивать, не говоря уже о том, чтобы просто ржаветь или рассыпаться на детали. Она должна находиться в постоянном движении, перемалывая человеческие жизни и растаптывая жилища и права сотен миллионов людей. Более того, ее нужно кормить – не только плотью, но и нефтью.
Военная политика. Я призываю вас забыть обо всех довоенных распрях. Давайте забудем о личных ссорах и объединимся в ненависти к общему врагу. Нам нужно забыть о партийных интересах, укротить свою энергию и направить все силы и способности нации на борьбу. Впряжем же в нашу упряжку самых сильных лошадей. В прошлой войне мы ни разу не находились в столь опасной ситуации, как сейчас. Я настоятельно рекомендую Палате решить эти проблемы не затянутым голосованием, не бессмысленными дебатами с участием множества сторон, а срочно и немедленно, в соответствии с достоинством нашего парламента.
Военная пропаганда. Когда нацистская пропаганда герра Геббельса трубит и трещит в эфире о том, что Британия и Франция более не способны воевать, даже если война будет им навязана, то мы не сердимся, потому что знаем – это неправда. Мы знаем, что страдания наши будут велики, но мы преисполнены решимости не становиться виновниками катастрофы, последствия которой невозможно измерить. Мы знаем также, что в подобную борьбу мы можем вступить только с чистой совестью.
Военный кабинет. Я собираюсь сделать нечто такое, чего никогда не делалось прежде, и надеюсь, что Палата не будет шокирована таким нарушением. Я хочу публично отдать дань уважения военному кабинету. За сорок лет, проведенных в этой Палате, я не раз слышал, как накануне, во время и после различных войн в адрес этого департамента звучали оскорбления и упреки. И, если память мне не изменяет, я сам частенько высказывал заслуженную критику в его адрес.
Война будущего. Вполне может оказаться, что, по странной иронии судьбы мы будем свидетелями поразительного процесса истории, когда безопасность станет крепким отпрыском страха, а выживание – братом-близнецом полного уничтожения.
Война в пустыне. Война в Западной пустыне, да и в любой пустыне, которые окружают Египет, должна вестись относительно небольшим количеством хорошо вооруженных войск. Здесь военная удача весьма переменчива, и одним лишь численным превосходством победы не одержать. Наоборот, перемещение по пустыне многочисленных армий в случае возникновения трудностей приведет к крупномасштабной катастрофе. Именно это случилось с итальянцами.