Мученик

Олтмэн досмотрел запись до конца и включил ее сначала. Просмотрев полный видеофрагмент передачи, он пришел к заключению, что субстанция, которая покрывала тело человека, действительно являлась кровью. Олтмэн должен был признать, что рассказ Таннера прозвучал весьма убедительно и давал ответы практически на все вопросы. Единственное, что оставалось непонятно: зачем вдруг пилоту понадобилось тайно брать аппарат и угонять черт знает куда? Хотя, возможно, все дело действительно заключалось в безумии того парня.

Так или иначе, рассказ казался правдоподобным.

Даже, пожалуй, слишком правдоподобным, чтобы быть правдой.

«Или это я просто делаю из мухи слона?» – усомнился Олтмэн.

Может быть, стоило забыть обо всем и позволить событиям развиваться своим чередом? Один человек уже погиб, и он тоже может плохо кончить, если не будет вести себя осмотрительно. Хотя, с другой стороны, Хэммонда могли просто убить при попытке ограбления, и это происшествие не имело никакого отношения к событиям вокруг Чиксулубского кратера.

Олтмэн все обдумал и решил еще раз просмотреть запись пресс-конференции. На одной чаше весов лежали уверенные заявления Таннера, на другой – загадочный импульс из центра кратера. Не важно, каково его происхождение, но не вызывает сомнений, что начался импульс задолго до происшествия с подводным аппаратом. Его вызвало не погружение батискафа, но, возможно, случившееся на борту послужило причиной усиления сигнала. Конечно, все это может оказаться совпадением; не исключено, что он серьезно ошибается, но все же Олтмэн не был готов бросить расследование.

Когда Олтмэн пришел домой, Ады еще не было. Накатила паника. Он уже испытал подобное днем, когда подумал, что с подругой что-то стряслось. Олтмэн попробовал еще раз до нее дозвониться, но Ада по-прежнему не отвечала.

Нервничая все сильнее, он прождал час, потом другой. Периодически набирал ее номер, но Ада не откликалась.

«А если с ней что-то случилось?» – Мысль эта не давала Олтмэну покоя.

В то же время другая половина сознания говорила: волноваться совершенно незачем, Ада частенько работает допоздна, и пока нет никаких серьезных причин полагать, будто произошла беда.

Тем не менее, когда дверь наконец открылась, Олтмэн находился в состоянии, близком к истерике. Он рванулся в прихожую и готов был уже наброситься на девушку с упреками, когда заметил, что она пришла не одна. С ней кто-то был. Юноша.

Он осторожно держал Аду за руку. Олтмэн спросил подругу, где ее носило, но она взглядом заставила его замолчать, а потом произнесла:

– Майкл, хочу вас познакомить. Это Чава.

Олтмэн посмотрел на паренька. Тот оказался совсем еще юным – лет тринадцати или чуть больше – и худеньким. На нем были поношенная, но чистая футболка и не по размеру большие шорты. Ноги были босы. Глубоко посаженные карие глаза смотрели настороженно, в них затаился страх.

– Чава, – произнес Олтмэн. – Что это за имя?

– Это уменьшительное от «Сальвадора», – быстро ответила Ада. Олтмэн посмотрел с недоверием, и она кивнула. – Да, я знаю, звучит совсем не похоже, но это так.

– Правда, что ли? – спросил Олтмэн и повернулся к мальчику.

Чава кивнул, но ничего не сказал.

Олтмэн, по-прежнему ничего не понимая, посмотрел на Аду, ожидая разъяснений по поводу происходящего.

– Я подумала, что, может, ты захочешь с ним поговорить.

– Давай ты присядешь, – обратился Олтмэн к Чаве.

Мальчик чуть поколебался, потом кивнул, и Олтмэн придвинул ему стул.

– Не хочешь перекусить?

Чава снова кивнул. Олтмэн открыл холодильник и принялся изучать его содержимое, но затем передумал и сказал мальчику:

– Иди сюда. Посмотри сам и возьми все, что хочешь.

Чава бочком подошел к холодильнику, будто опасался, что это ловушка, осторожно засунул голову внутрь, потом посмотрел на Олтмэна и уточнил:

– Все, что хочу?

– Все, – подтвердил Олтмэн.

Через несколько минут перед Чавой на столе высилась груда самой разнообразной еды. Мальчик взялся перепробовать почти все, что нашлось в холодильнике. Он отламывал маленький кусочек яства, перекатывал его во рту, смакуя, потом глотал и переходил к следующему блюду.

– Так о чем ты хотел бы поговорить? – спросил Олтмэн, когда мальчик наелся.

Чава покачал пальцем:

– Леди. Она сказала, что это вы хотите со мной поговорить.

– Может, ты расскажешь ему ту же историю, которую поведал мне?

– Это не история, – нахмурился Чава. – Все произошло на самом деле.

– Да, Чава, конечно, – быстро согласилась Ада. – Я это и имела в виду.

– Хорошо, расскажу. Рано-рано утром я шел по берегу. В тот день я думал: «Пойду-ка я сегодня к морю, там поверну и двину в город, а потом поищу – может, кому-нибудь надо доставить письмо». Вы, ученые, иногда мне поручаете письма разносить за денежку. В иной день это два-три письма, и мне хватает, чтобы купить в кондитерской польворон[4] или другие сласти. Но в тот день мои ноги не захотели идти в город и понесли меня в другую сторону. Я не мог их остановить. Вот так мы и не пошли в город, а двинулись дальше по пустынному берегу. И там я кое-что обнаружил.

– Что ты обнаружил? – спросил Олтмэн.

– Не знаю.