Мраморный рай

- То-то и оно. – Сергей снова взглянул на толкотню у торговых лотков челноков. Вот женщина примеряет потрепанные лайковые перчатки. Натягивает на ладонь одну. Растопыривает пальцы. Разглядывает. Чуть в стороне стоит высокий мужчина, чья внешность как-то не позволяла судить о его возрасте. Он был невероятно худым и большеглазым. Одежда при этом на нем висела так, что казалось, туда можно засунуть еще одного такого высокого дистрофика. Взгляд его огромных черных глаз выражал совершеннейшую идиотию. Он широко и глупо улыбался, разглядывая людей. Черные волосы на голове, были прилизаны так, словно нарисованы черным углем. Глядя на женщину, он также поднял перед собой свою широкую ладонь с длинными тонкими пальцами. Растопырил эти пальцы и стал с изумлением их разглядывать, не переставая улыбаться. Развернул ладонь. Снова разглядывает. Понюхал указательный палец. Затем вдруг сунул его себе в нос и зажмурился, будто от удовольствия. Попытался сунуть палец в нос женщине, но та взвизгнула и влепила ему пощечину. Тот отшатнулся и стал ощупывать свою бледную впалую щеку. Развернулся на сто восемьдесят градусов. При этом его руки болтались вдоль туловища, как обрубки канатов. Теперь он уставился на одного из охранников челноков. У того на плече висела двустволка, дулами вверх. Странный человек неуклюже сжал правую ладонь в кулак, затем оттопырил указательный и средний пальцы. Посмотрел на них, улыбаясь. Понюхал. И сунул в стволы охотничьего ружья.

- Казимир, глянь, что это за чудак?

Старик взглянул в сторону дурачка, который на голову был выше всей толпы.

- А, - Казимир усмехнулся, - Так это и есть тот самый наш гость с Нагатинской. Я же говорю, юродивый.

Тем временем охранники стали бранить этого человека и гневно размахивать руками. Тот в ответ улыбался, и казалось, пытался повторить их жесты. Вооруженные люди все-таки прогнали его и, отойдя на несколько шагов он снова развернулся. Там, в стороне от торговых лотков, игрались несколько детей с новыми игрушками, что принесли на станцию челноки. Это были цилиндры, спаянные из мелкозвенчатой стальной сетки с запаянным торцами. Внутри этих цилиндров были живые крупные крысы. Дети с радость катали цилиндры по полу, тыкали через ячейки куски проволоки и радостно смеялись, дразня крыс и, слушая, как те пищат. Как только в поле зрения юродивого гостя попали дети, он вдруг преобразился. Замер и пристально смотрел своими большими черными глазами на детей. И это уже был не взгляд человека больного идиотией. Он был пристальным и сосредоточенным. Не мигая, юродивый буравил детей этим взглядом, который очень насторожил сейчас Сергея.

- Слушай, Казимир. Не нравится мне этот наш гость.

- Почему?

- Ты посмотри, как он на детей смотрит. Тут что-то не то.

- Ты что же думаешь, он из этих?..

- Ага, из католических священников, - И Сергей ухмыльнулся, поднимаясь со стула.

Глава 3. ЗНАКОМСТВО

Сейчас его перестали интересовать почерневшие стены белого мрамора, с геометрическим орнаментом и остатки ромбовидных светильников, под сводчатым потолком Тульской.

Он пристально смотрел на детей, стараясь заглянуть в их глаза. Маленькие, худые, бледные ребятишки, продолжали играться с крысами, не обращая внимания на толчею у лотков и на этого странного и высокого человека, забывшего обо всем, как только их увидел. А дети катали цилиндры, дразнили заключенных в них крыс и смеялись хриплыми, болезненными голосами.

Тогда, видимо, для того чтобы привлечь к себе их внимание, незваный гость с заброшенной станции, внезапно и резко хлопнул в ладони. Трое детей подняли на него взгляды и, тогда он пристально посмотрел каждому в глаза. Ему понадобилось всего три секунды, и он вдруг снова преобразился. Снова стал человеком с недоразвитым мозгом, бессмысленным взглядом и глупой улыбкой на лице. Он широко и открыто улыбнулся им. Неуклюже помахал рукой и отвернулся, потеряв всякий интерес. Теперь, прямо перед ним стоял рослый человек лет сорока или чуть больше. Правда его рослость ни шла, ни в какое сравнение с ростом юродивого, который возвышался на целых два метра над станцией. Однако человека это не смущало. Он пристально и даже зло смотрел на юродивого своими выразительными карими глазами под дугами темных бровей. Лицо его было покрыто светлой щетиной, и на лоб спадала челка немытых соломенных волос. Он с какой-то претензией смотрел на юродивого и вдруг произнес:

- Ты, какого черта на детей пялишься, пупсик?

Юродивый широко улыбнулся.

- Пяяя – выдавил он.

- Чего ты мне дурку включаешь? А то я не видел, что ты не такой дебил каким стараешься казаться.

- Дебил дурку, - повторил высокий сильно зажмурившись. Странное дело, но голос у него был низкий и приятный.

Сергей ухмыльнулся.

- Отчего ты выбрал из всего, что я сказал, только ругательства? В твоей башке явно интеллект присутствует.

- В твоей башке… присутствует… пупсик. – Радостно возвестил юродивый улыбаясь.

- Что? – Маломальский нахмурился.

- Дебил дурку! – и незнакомец хлопнул Сергея по плечу.