Мрак под солнцем

В Гаване их встречали сотрудники кубинской разведки. На встречу приехал и Рамон, начальник того самого отдела, вместе с которым они и планировали осуществить данную операцию. В прежние времена, когда дружба кубинских и советских разведчиков казалась нерушимой и прочной, гостей встречали радостными объятиями, везли в Центр, ничего не скрывали. Теперь рукопожатия были условные и официальные, их отвезли на загородную базу и сухо сообщили, что всю дальнейшую координацию совместных действий они обсудят завтра. Чернов, готовый к подобному холодному приему, казалось, не высказывал никакого удивления. Если в прежние времена почти каждого приехавшего на остров генерала, а тем более одного из высших офицеров КГБ принимал сам Фидель, то теперь для Чернова не нашлось времени даже у начальника кубинской разведки, который знал Сергея Валентиновича лично. Менялись времена, менялись нравы Только на следующее утро приехал Рамон. Он сообщил, что встреча с руководителем ДГИ состоится во второй половине дня. Кубинцы явно демонстрировали свою независимость. После августа девяносто первого отношения были уже не дружескими, а деловыми, не товарищескими, а партнерскими.

Нужно отдать должное Рамону, он не стал излишне драматизировать ситуацию, являясь на встречу в присутствии российского представителя из посольства и сотрудника министерства иностранных дел Кубы, что полагалось делать в таких случаях по статусу группы, прибывшей на остров. Разведка имела свою специфику, и здесь при всей приближенности к общей политической ситуации не проходило глупое фанфаронство.

Теперь они сидели вдвоем и тщательно обсуждали детали предстоящей операции. Или делали вид, что тщательно обсуждали. Каждый из них понимал, насколько изменились отношения их государств за последние несколько лет. И если Рамон, как человек более твердый и более последовательный, серьезно страдал из-за этого, понимая, какой вред наносят его народу подобные неискренние отношения между их государствами, то для циника и прагматика Чернова вообще никаких проблем не существовало. Для него в разведке важна была даже не собственная страна. Его интересовало прежде всего надлежащее исполнение порученного ему дела. Это был фанатик службы, но фанатик расчетливый, умный и практичный. Просто, как профессионал, он все остальное полагал вторичным. В том числе и отношения между их странами, и принятую в данный момент в стране идеологию. Он был профессионалом.

А это предполагало надлежащее исполнение своей работы без ссылок на разного рода мотивы и эмоции. Им просто не было места в его системе координат.

Для начала Чернов очень убедительно рассказал о помощи сальвадорским партизанам, которую они запланировали. Он подробно рассказывал о просьбах сальвадорцев, о контактах с их представителями, в том числе и через кубинских агентов. Рамон слушал внимательно, не перебивая. Пока все рассказанное генералом подтверждалось агентурными донесениями самих кубинцев.

— Мы решили оказать такую помощь, — закончил свое короткое сообщение Чернов, — и подготовили специальную пару, использовав вашего и нашего старого сотрудника, раньше так много помогавшего нашим двум разведкам — сеньору Инес Контрерас. Мы связались с ней через нашего связного, — здесь Рамон насторожился, но Чернов не сказал больше ни слова, не уточняя, кто именно был связным, — и рассказали ей о нашем плане. В Сальвадор она должна была поехать со своим новым «супругом». По-моему, они уже на Кубе.

— Да, Гильермо Урбьета, — ответил Рамон.

— Верно. Но его неожиданно тяжело ранили в Мадриде. Мы уже выяснили, кто и зачем это мог сделать, теперь остается уточнить последние детали. Но в Сальвадор он, к сожалению, уже поехать не сможет. У него ранение достаточно серьезное, насколько я знаю. Поэтому мы решили несколько изменить наш план.

Рамон кивнул, соглашаясь. Лицо у него было непроницаемым. Чернов внутренне усмехнулся. Иногда непроницаемое лицо тоже достаточно красноречиво.

— Вместо Инес Контрерас и Гильермо Урбьеты в Сальвадор поедет другая пара, но под их именами. Мы продумали все до мелочей. Инес, которую многие знают в лицо, будет постоянно болеть, находясь в отеле, а все нужные связи установит ее новый супруг-коммерсант. Посылая вместо Инес другую женщину, мы решаем одновременно две задачи. Во-первых, создаем нужное алиби для нашей пары, отправляющейся в Сальвадор, пока настоящая Инес и ее «новый супруг» остаются на Кубе. Во-вторых, что для нас не менее важно, мы выводим из игры саму сеньору Инес. В случае провала в Сальвадоре найдут совсем другую женщину. Никто даже не заподозрит Инес Контрерас.