Можно помереть со смеху

— Видите ли, мистер Лэм, тот факт, что мы слышали шум драки, может привести к большим неприятностям. Мне очень жаль, что вы услышали об этой истории. Так случилось только потому, что вы знаете немецкий язык. Аманда вам бы ничего не рассказала, абсолютно ничего. Вы меня понимаете?

— Понимаю.

— Не забывайте, пожалуйста, что мы говорили с вами конфиденциально.

— Разумеется.

Он взглянул на жену. Она прочитала его сигнал, повернулась и шагнула в глубину дома. А он протянул мне руку.

— Рад, что встретился с вами, мистер Лэм, — сказал он. — Спасибо. Большое спасибо. Надеюсь, вы понимаете, что моя жена нервничает и у нее сильно развито воображение.

— И я рад, что вы рассказали мне кое-что, потому что наш разговор многое проясняет.

— Что проясняет? — спросил он.

— Причину, по которой жена Велса ушла из дома так неожиданно.

— Она очень милая, — бросила через плечо Аманда и с видом человека, сказавшего окончательное слово, сделала еще один шаг в сторону кухни.

Оскар Бозвел показал мне на дверь, еще раз пожал руку и уверил меня, что решил никому и ничего больше не говорить по поводу этой истории.

— Прекрасное решение, — поддержал я его. — Просто великолепное решение. Никому и ничего не говорить. У соседей случилась ссора. Ну и что? У многих людей бывают ссоры.

Его лицо расплылось в радостной улыбке:

— Спасибо, спасибо, спасибо. Спасибо, мистер Лэм. Вы все понимаете. Вы говорите именно то, о чем я постоянно твержу своей жене. До свидания!

И дверь закрылась.

Я сел в машину и поехал в Сан-Бернардино, откуда на вертолете прилетел в Лос-Анджелес, где пересел на самолет, доставивший меня в Сан-Антонио. Поспав в отеле часа три, я вскочил с кровати и отправился собирать информацию об Аароне Бедфорде.

Глава 12

На двери конторы висела табличка: «Аарон Бедфорд. Инвестиции».

В приемной никого не было, но дверь, ведущая во внутреннее помещение конторы, была приоткрыта, и я вошел в нее. За письменным столом сидела женщина, перед которой стояли на полу две наполненные бумагами плетеные мусорные корзины. Женщина вынимала из стола очередную бумагу, пробегала по ней глазами и кидала в корзину. Увлеченная этим занятием, она даже не заметила моего появления в конторе.

— Миссис Бедфорд? — спросил я.

Она подняла на меня глаза, в которых читалось некоторое удивление.

— Да, я миссис Бедфорд.

— А я — Дональд Лэм, — представился я с улыбкой.

— Ну и что? — спросила женщина, глядя на меня холодными, оценивающими глазами с длинными ресницами. Передо мной была одета в черное дама с большим бюстом, с тонкими губами на сильно накрашенном лице, с черными как вороново крыло волосами. Она держалась настороженно, как боксер перед первым раундом.

— Меня интересуют сведения о расположенном в Калифорнии имуществе вашего мужа, — объяснил я цель моего визита.

— Не имеется…

— О, я считал, что имелось.

— Теперь не имеется. Мой муж перед смертью продал свою калифорнийскую собственность. А почему вас интересует это имущество, мистер Лэм?

— Я занимаюсь проверкой документов на право определенного рода собственности в штате Калифорния. Разве у него не было участка земли где-то поблизости от города Юкка?

Она разрешила себе изобразить на лице холодную улыбку.

— Ну, это трудно рассматривать как имущество. Клочок голой земли в пустыне. Ни на что не пригодный. Без воды. Там нет ничего, кроме пыли.

Я подошел к ней поближе и придал голосу интонацию личного интереса:

— Вы не считаете, что этот участок земли был бы хорошей покупкой?

Ее глаза еще раз оценивающе осмотрели меня, немного потеплели, и она спросила:

— Хорошая покупка — для кого?

— Для меня.

— Нет.

— Но ваш муж ведь владел этой землей.

— Ну и что из этого?

— Он был бизнесменом, дальновидным инвеститором.

— Ну и что это доказывает?

— Он бы не купил тот клочок земли, если бы не чувствовал, что это стоящий товар.

— Откуда вы знаете, что он купил этот участок?

— Так он же владел им.

— Точно.

— Боюсь, я чего-то не понимаю, — сознался я. После этого она почти совсем растаяла.