Можно ли умереть дважды?

«Я того же мнения, – согласился Бекстрём, пусть и ограничился лишь кивком. – Зачем отправляться на озеро, если хочешь всего лишь избавиться от мертвого тела? Сначала мужчина, вероятно, бросил на ночь якорь в какой-нибудь подходящей бухточке. А потом, когда они выпили и закусили, составлявшая ему компанию женщина стала допекать его. Тогда он принес мелкокалиберное ружье, имевшееся у него в лодке, и положил конец затянувшейся дискуссии, выстрелив ей в голову».

Комиссар криминальной полиции Эверт Бекстрём ограничился кивком, не видя смысла в том, чтобы напрасно сотрясать воздух.

– Когда это случилось, по-твоему? – спросил он.

По данному пункту – когда именно прозвучал смертоносный выстрел – Эдвин еще не пришел к определен ному мнению. С помощью Гугла он выяснил, что патроны 22-го калибра выпускались уже почти сто тридцать лет, а данные подобного рода оттуда почти всегда соответство вали истине. Кроме того, хватало черепов, пребывавших в столь же хорошем состоянии, как и тот, который он нашел, хотя они могли пролежать в земле более сотни лет. Но будь у него возможность выбирать, он склонился бы к варианту, что речь шла об убийстве, совершенном уже после его появления на свет. То есть в течение последних десяти лет.

– Если бы ты мог выбирать… – повторил Бекстрём. – Что ты имеешь в виду?

– Поскольку именно я нашел ее, – пояснил Эдвин, – в этом была бы некая справедливость. Комиссар наверняка понимает, о чем я говорю.

5

– Большое спасибо тебе, Эдвин. – Бекстрём дружелюбно кивнул своему посетителю. – Я могу еще что-то для тебя сделать?

– А нельзя ли мне получить бутерброд? – спросил Эдвин. – Просто я немного голоден.

– Естественно, – произнес Бекстрём с явной теплотой в голосе. – У меня есть ветчина, и колбаса, и печеночный паштет, и кое-что еще. Селедка и креветочный салат с майонезом, икра уклейки, копченый угорь и лосось. Ты можешь взять что хочешь.

– Спасибо, – сказал Эдвин. – Меня интересует еще одно дело.

– Я слушаю.

– Нам, пожалуй, стоит переговорить с Фурухьельмом.

– Фурухьельмом?

– Да, он заведующий лагерем, где я нахожусь. И может поднять шум, поскольку я не предупредил, прежде чем уйти. И не разговаривал ни с кем об этом. – Он кивнул в сторону лежавшего на столе пластикового пакета.

– Разумно с твоей стороны, – похвалил его Бекстрём. – Люди обычно слишком много болтают, а это должно остаться между нами. Не беспокойся. Я все улажу.

– А как мы поступим с моими папой и мамой? – спросил Эдвин.

– С этим я тоже разберусь.

– Вот здорово! – воскликнул Эдвин, настроение которого сразу улучшилось.

– Так что не беспокойся, – сказал Бекстрём. – Тебе главное сейчас перекусить.

«Проблемы, проблемы, проблемы», – подумал комиссар, как только Эдвин исчез в его кухне. Даже не размышляя подробно над этим делом, он уже видел полдюжины практических проблем, требовавших неотложных мер в связи с помощью, оказанной полиции его юным соседом, которая в форме пластикового пакета торговой сети «Консум» лежала на придиванном столике в его квартире. К несчастью, они имели непосредственное отношение к его службе, а поскольку он был шефом, ему оставалось только отдать приказ и позаботиться о том, чтобы кто-нибудь из сотрудников разобрался с данной частью всего целого.

«Надо перекинуть на кого-то практическую сторону, – подумал Бекстрём. – Позвоню-ка я Утке».

Новоиспеченный комиссар криминальной полиции Анника Карлссон была «наиближайшим человеком» Бекстрёма в отделе тяжких преступлений. Коллеги прозвали ее Уткой, и являлось ли это прозвище проявлением симпатии или средством оскорбления, зависело от того, кто произносил его. Но в любом случае, прежде чем делать это, считалось разумным предварительно убедиться, что сама она находится на приличном расстоянии и прозвище не достигнет ее ушей.

Сказано – сделано. Бекстрём позвонил Утке и вкратце изложил ей суть проблемы. Составить исходное заявление по подозрению в убийстве, позаботиться, чтобы кто-нибудь допросил десятилетнего свидетеля, передать череп с пулевым отверстием и находившейся в нем пулей дежурному эксперту. Плюс сделал все иное, естественным образом следовавшее далее, когда требовалось начать расследование убийства.

– Эдвин, – сказала Утка. – Это же тот малыш-сосед, которого ты используешь в качестве мальчика на побегушках? Он ведь чуть больше червяка? Милый парнишка. Настоящий маленький чудак.

– Я не понимаю, при чем здесь это, – поставил на место подчиненную Бекстрём. – Я хочу, чтобы ты разобралась с данным делом.

– Понятно, мы все этого хотим. Тебе еще что-то надо? – спросила Утка Карлссон, как только Бекстрём закончил говорить.

– Плюс он еще сбежал из какого-то чертова лагеря скаутов на острове Экерён. Поэтому, пожалуй, надо поговорить и с тамошним руководством, и с его родителями, чтобы никто не заявил о его исчезновении без всякой на то необходимости.

– Ты, похоже, подумал обо всем, Бекстрём, – констатировала Анника Карлссон.

– Да и в чем проблема? – «Чем она, интересно, занимается?»

– И сейчас ты хочешь, чтобы я приехала к тебе и забрала его?

– Это было бы рационально.