Может быть

Будущий отец – Андрей Павлович на жизнь зарабатывал скручиванием электрических проводов на каком-то суперсекретном военном заводе. Забеременеть он, понятное дело, не боялся (ввиду того, что был мужчиной), но вот прибавки в семействе опасался не меньше жены. Правда, в отличие от последней, мысли насчет загубленных буквально на корню гениев России, в его голову обычно не лезли. Андрей Павлович вообще против абортов ничего не имел. Намного больше его нервировала перспектива новых бессонных ночей, которые обязательно будут, потому что младенцы, по умолчанию, спать нормально не могут. Не очень радовали душу и мысли о многочисленных пеленках, развешанных по дому, памперсах, разбросанных где попало и бесконечных стерильных бутылочках в кастрюле на плите. По опыту уже имеющихся двух детей он помнил, что все проблемы этим, увы, не ограничатся, а только размножатся, эволюционировав со временем в горы ползунков, уже постиранных и только дожидающихся своей очереди, разнообразные молочные кашки, резкие повышения температуры и общей капризности на фоне прорезывания зубов. И самое плохое в этой ситуации было то, что все это, по большому счету, только начало. Взять хотя бы уже имеющихся в наличии сына и дочь. Не успели отойти от ночных недосыпов и вечно растущих зубов, как появились двойки в школе, вызовы к директору, жалобы классной руководительницы и даже один (пока один!) визит участкового. Младшая дочка от сына тоже не отставала. В школе, правда, училась неплохо, но в остальном обладала на редкость вредным и пакостным характером, доставшимся, как казалось Андрею Павловичу, от тещи. Плюс, вопреки распространенному мнению, что «ребенок много не ест», количество потраченных на отпрысков денег увеличивалось буквально в геометрической прогрессии каждый месяц.

– Ну скажи, – вопрошал жену Андрей Павлович, – скажи на милость, куда ты потратила весь аванс, который я принес всего четыре дня назад?

– Купила мясо, картошки пять килограммов, упаковку вермишели, три банки консервов, три банки тушенки, – начала монотонно перечислять давно привыкшая к постоянным придиркам мужа Евгения Николаевна.

– Не заговаривай мне зубы! – начинал закипать Андрей Павлович. – Денег там было вполне достаточно, чтобы закупить продуктов на пару месяцев, а у нас не успеет пройти неделя, как вы опять заноете, что в доме есть нечего.

– Ну, так я же еще заплатила за квартиру, как раз все квитанции пришли. Потом заплатила за телефон. Отдала в починку туфли. Продлила проездные себе и детям еще на месяц. А вчера нужно было платить за танцевальный кружок младшей и за спортивную секцию старшего. Ну, и еще я в школу отдала за охрану и еще какую-то ерунду собирали, но это уже мелочи.

– Мелочи? – начинал обычно вопить Андрей Павлович. – Да на эти все мелочи никаких денег не напасешься! У вас вечно то одно, то другое: то туфельки стали малы, то компьютер сломался, то платье срочно летнее нужно, то велик, то шлем для скейборда. А если добавить к этому еще и постоянные расходы на спортивную секцию, музыкальную школу, бассейн и танцевальный кружок, то я и сам не понимаю, где мы берем столько денег на жизнь!

– Ну чего ты орешь? – одергивала его Евгения Николаевна. – Как будто я без тебя не знаю, что денег не хватает и их нужно экономить! Ты бы лучше не орал, а зарабатывал, как все нормальные люди.

Скандал переходил на новый уровень и разгорался с новой силой.

Но самое обидное во всей этой ситуации было то, что, как подозревал Андрей Павлович, с возрастом детей все эти траты нисколько не уменьшатся. Скорее наоборот – они вырастут еще сильнее, сильнее, трансформировавшись в супермощные компьютеры, целую кучу модных шмоток и прочую, лично ему – Андрею Павловичу – абсолютно ненужную чепуху. В общем, будущий отец Гришки и Катьки позицию жены «забеременела – нужно рожать» знал твердо, а потому всячески стремился оградить себя от этого, ежедневно напоминая жене, чтобы она не забыла принять таблетки.