Можай

— Логично, Скандре, даже не пытайся возражать. А теперь оцени достоинства моего предложения. В полете мы с тобой дружно попиваем винишко, и ты не дергаешься, потому что рассчитываешь получить от меня бабки. В порту я с тобой рассчитываюсь чин чинарем, и мы расходимся. А если я тебя кину, то ты сразу же кипиш поднимешь, там же бежевых полно… И заметут меня. Правда, при этом ты в пролете останешься, но это дело такое… Главное — повяжут меня бежевые. Вот и прикинь, выгодно ли мне тебя накалывать?

Он с победным видом откинулся к переборке, а Велкин погрузился в раздумья.

Конечно, ему, как обладателю сравнительно высоких моральных качеств, правильней всего было бы, улучив момент, сдать с потрохами этого подозрительного попутчика. А там уж пусть разбираются с ним. Мало ли что он тут наплел — почему нужно верить типу, речь которого пересыпана тюремным жаргоном? Видать, уже сидел, и, может, не раз. И не за то, что в баре за пиво не расплатился. Кто его знает, что он там, на Селеби, натворил… «Кулаком в поддыхало»… А может, ножичком по горлу?

С другой стороны…

— Ну вот, — удовлетворенно сказал Станис, наблюдавший за сменой выражений на лице коммерсанта, и в третий раз шлепнул его по коленке. — С логикой у тебя все в порядке, приятель. Так что будем вместе срок до Лабеи тянуть… В смысле, путь коротать. В итоге и я не особо внакладе, и ты с наваром. Я, приятель, никого без нужды не кидаю, не те у меня понятия.

«Без нужды!»

Велкин вновь встрепенулся, но Станис тут же понял его состояние и добавил:

— А тебя мне кидать смысла нет, себе дороже будет. Я уже аргументы приводил. И насчет моей платежеспособности можешь не беспокоиться, банка у меня в полном ажуре. — Он полез под накидку, покопался там и извлек банковскую карточку. — Вот, сейчас весь расклад покажу. Всем бы такой иметь.

У Скандре потеплело на душе, и он, глядя на манипуляции Станиса, уже склонялся к тому, чтобы принять его условия… Но тут дверь каюты стремительно отъехала в сторону и воздух словно взорвался от грозного крика:

— Всем на пол! Лицом вниз! Руки за голову!

Даже если бы Велкин и захотел, он не успел бы выполнить эти команды. Потому что в следующее мгновение был просто сметен с откидного сиденья и припечатан к полу. На него навалился Станис, который тоже, по всей видимости, испытал воздействие неожиданно объявившейся неведомой силы. А еще через миг на запястьях коммерсанта защелкнулись наручники. Последовавшие новые щелчки возвестили о том, что таким же образом поступили и со Станисом. Почти немедленно курчавого рывком поставили на ноги, а затем в вертикальном положении оказался и Велкин.

— Готово, господин майор! — прогудел бритоголовый гигант в бежевом комбинезоне полицейского, который в одиночку и произвел весь комплекс действий.

— Отлично, господин постсержант, — сказал возвышающийся в дверном проеме худощавый мужчина с тонкими усиками, одетый в брюки и короткую куртку, тоже бежевые, и с небольшой такого же цвета сумкой на плече. — Надеюсь, кости у них остались целы.

За его спиной, в коридоре, маячила более мощная и высокая фигура в синем кителе, в которой Велкин без труда узнал капитана дальнолета «Нэн Короткая Рубашка». Фигура слегка покачивалась, словно старалась устоять под порывами ветра.

— Если с кальцием нет проблем, то целы, — пророкотал постсержант. — Лично я треска не слышал. И я же без перчаток, — он имел в виду перчатки-усилители, которые лежали в футляре, прикрепленном к поясу его комбинезона.

— Снимите с него браслеты, Коваржек, — кивнул на Велкина майор, очень похожий на Шерлока Холмса из кинофильмов. И перевел взгляд на нахохлившегося Станиса: — А вас, господин в женском наряде, прошу следовать за мной.

— Это с чего вдруг? — вскинулся курчавый. — Что за дела? Сидим, понимаешь, с корешем, никого не трогаем, об искусстве базарим, а тут какие-то…

— Я следователь окружного управления полиции Динтина, — перебил его майор и показал жетон. — Шерлок Тумберг. Сейчас мы пройдем в свободную каюту, и вы мне расскажете о том, чем не очень давно занимались в Динтине, на улице Парковой, возле дома номер двадцать семь.

— С чего это я буду рассказывать? — ощерился Станис. — Я на интервью вроде согласия не да… ох!

Он чуть не взвился к потолку, потому что постсержант Коваржек почти неуловимым движением врезал ему по правой почке. Освобожденный от наручников Велкин испуганно шарахнулся к переборке.

— А я у тебя и не собираюсь брать интервью, — невозмутимо сказал Тумберг. — Я тебя собираюсь допросить. Есть, понимаешь ли, у меня комфортная уверенность в том, что это именно ты очень нехорошо обошелся с господином Цуканом.

Потирающий отбитое место Станис дернулся было, но, метнув опасливый взгляд на постсержанта Коваржека, предпочел прекратить резкие движения. Велкин отошел от него подальше и буквально вжался спиной в переборку, стараясь сделаться как можно более незаметным.

— Можешь молчать и требовать адвоката, — продолжал Тумберг. — Но в твоих же интересах рассказать все быстро, подробно и без вранья. Суд это обязательно учтет.