Мозговой Студень

Максин ещё пару секунд посмотрела на него, хлопая глазами, затем её жирное лицо начало наливаться красным. Она опустила колени и бетонное покрытие остановки сотряслось под тяжестью её слоноподобных ног. Ребёнок захныкал.

— Не смей меня оскорблять! — её голос сорвался на визг, — я уважаемая женщина в этой округе!

Россер закатил глаза.

— Я не потерплю, чтобы со мной так обращались. А ну, быстро упал на колени и трахнул меня.

— Этого не будет, — проговорил Россер, морща нос от запаха прилипших к рубашке экскрементов. — Это просто невозможно.

— Так, дай мне ещё денег! — потребовала она.

— Нет, я вам уже заплатил.

— Ах, ты, ублюдок, мудак! — завизжала она. Теперь её лицо было ярко-малинового цвета. Стопарик начал реветь, как дизельный двигатель.

— Да кем ты себя возомнил! — не унималась Максин. — Думаешь, можешь обращаться со мной, как с какой-то дешёвой шалавой?

Россер закатил глаза.

— Ну, я тебе покажу, покажу…

Ой, боюсь, боюсь.

Да, чёрт с ней, пускай бесится, а я сваливаю, сколько тут до города, полчаса ходьбы? Прогуляюсь пешочком, — oн поднял с земли пакет с покупками и уже было повернулся чтобы уйти.

— Сейчас я тебя проучу, дружочек, — женщина пихнула ребёнка на скамейку и поднялась на ноги. — Смотри.

Россер смотрел.

Максин неуклюже зашагала к нему, шаркая своими шлёпанцами и колыхая сиськами. Сначала Россеру показалось, что она собиралась вцепиться в него, но женщина прошагала мимо и с маниакальной решимостью двинулась на середину дороги.

— Ну, и что всё это значит? — спросил он.

Она встала посередине пустынной дороги и принялась кому — то махать. Именно тогда Россер заметил, что пустое шоссе больше не было пустым. К остановке подъезжал следующий автобус. Максин нелепо подпрыгивала, размахивая руками. Каждый раз, когда она приземлялась, волны жира прокатывались под тканью её сарафана.

— Помогите! Спасите! Скорей, на помощь!

Россер опешил.

— Да что вы такое удумали?

— На помощь! Этот человек надругался над моим маленьким ребёнком!

— Что?! Эй, я ничего не делал. Это вы… вы сами вылили мою сперму ему в рот, да прекратите орать немедленно!

— На помощь, быстрее, тут детский насильник, тут детский насильник!

Автобус был уже достаточно близко и у водителя наверняка имелась рация.

Oн может вызвать полицию, — подумал Россер.

— Ну, хватит, хватит, вот деньги, возьмите, сколько вам нужно?

— Забудь про деньги, козёл, теперь я поимею твою жопу.

Россер попытался успокоиться. Если он побежит, то в глазах водителя и пассажиров, а это сейчас свидетели, он априори станет виновным, если останется здесь, то вероятно, сможет доказать свою невиновность. Кому они поверят больше? Ему или какой-то там прости Господи. Он взглянул на ребёнка. Стопарик лежал на скамейке, разбрасывая свои экскременты, но один лишь взгляд на его маленькое жирное личико сказал Россеру всё. На растянутых в зверском оскале губках ребёнка всё ещё белели туманные капли его спермы.

Бля-я-я…

Россер побежал.

Шоссе было открыто со всех сторон, но он заметил спуск с одной стороны дороги и понёсся по нему вниз. Пробежав немного, Россер осмелился оглянуться через плечо, автобус теперь стоял у самой остановки. Водитель и несколько пассажиров столпились вокруг вопящей Максин.

— Он сделал это с моим малышом, с моим бедным Стопариком, прям здесь на остановке. Я пыталась остановить его, но он сказал, что убьёт меня.

Ну, просто супер, — подумал Россер.

— А потом он начал дрочить и кончил прям на лицо моему ребёнку.

— Взгляните-ка! — воскликнул один из мужчин, — срань Господня, да ведь она не врёт, у бедного малыша всё лицо в кончине.

— Ну, всё, я звоню в полицию! — закричал водитель и бросился в автобус.

— Копы будут не нужны, — уверенным голосом сказал другой мужчина, самый крупный из всех, если мы поймаем этого ублюдка первыми.

— Он побежал вон туда, во-о-он туда, вон он! — закричала Максин, она тыкала пальцами в сторону Россера, который почти уже скрылся из виду, видна была только его голова. — Хватайте его, пусть заплатит за то, что сделал моему ребёнку.

Несколько мужчин бросились в его сторону. Россер побежал с такой скоростью, на которую только был способен. Спуск упирался в лес. Он продрался сквозь кусты ежевики, перепрыгнул через пеньки и теперь бежал, лавируя между деревьями.

Нужно забраться как можно глубже, — мелькнуло у него в голове, хотя кроме примерного направления он понятия не имел куда бежать.

Также быстро в голову пришло и понимание того, что сейчас он был далеко не в лучшей физической форме. Сердце колотилось в груди, лёгкие судорожно качали воздух, колени подгибались, в лодыжках начала простреливать боль.

Боже, я должен отдохнуть.

Но адреналин мигом подскочил в крови, когда он услышал за спиной тяжёлый топот бегущих за ним мужчин.

— Чтоб я сдох, Джонни, похоже я вижу этого монстра, он там за деревьями.

— Не упускай его из виду, Джад, вздёрнем больного ублюдка повыше.