Мозговик

Так же, как и Зигфрид Гросс. Спал ли Джим Крамер в момент вселения врага, Док не знал, но по всей вероятности, спал. Что касается хозяев-животных: почти все животные - особенно кошки и собаки - пусть ненадолго, но часто засыпают, причем как ночью, так и днем.

Но если враг хочет задержать его здесь до тех пор, пока он не заснет, то почему он не захватил его вчера ночью, когда он спал? Спал он, правда, беспокойно, но ведь спал же! Ответ пришел ему в голову почти мгновенно. По каким-то причинам после смерти серого кота враг выбрал в качестве следующего хозяина Джима Крамера - и вынужден был ждать случая, когда самоубийство юноши удастся представить как несчастный случай. Это было еще одним свидетельством в пользу гипотезы о единичном враге, а не множестве врагов: в каждый момент времени он мог владеть лишь одним хозяином. Если бы только знать...

Тут Док схватил дробовик и бросился к двери. Открыв ее, он осторожно ступил за порог на крыльцо и поднял голову вверх.

Птицы, большие птицы кружились в небе, шесть или семь сразу. Много птиц. Неужели он ошибся?

Понаблюдав за ними, он вздохнул с облегчением. Эти птицы не были хозяевами; кажется, их называют "канюки".

Они кружили над мертвым оленем, постепенно снижаясь и предвкушая трапезу. Обыкновенные птицы. Канюки никогда не казались ему особенно привлекательными; не были исключением и сегодняшние.

И тут он увидел, как со стороны леса показалась еще одна птица; это, кажется, снова была утка. По мере приближения к дому она набирала высоту и вдруг резко рванула вниз, прямо на него. Док легко мог застрелить ее из дробовика, но смысла в этом не было. Он быстро сделал шаг назад и захлопнул дверь. Спустя секунду раздался оглушительный шлепок: утка разбилась о деревянное крыльцо.

Док мрачно усмехнулся. Проделав этот рискованный эксперимент, он подтвердил, по крайней мере, часть своих выводов. Если бы враг мог вселяться в бодрствующее создание, то ему ничего не стоило заполучить любого из этих кружащих в небе канюков, тем более, что они совсем рядом.

Или всех сразу - если бы враг мог вселяться в несколько существ одновременно. Вместо этого, рискуя потерять время, враг где-то далеко нашел утку. Видимо, это была спящая утка.

Да, хоть враг и смертельно опасен, но его возможности не безграничны.

Значит, есть надежда. Мисс Телли ждет его; рано или поздно она начнет беспокоиться и позвонит шерифу. Если шериф направится к дому и станет жертвой нападения, это печально. Но другие полицейские, увидев это, могут вызвать на помощь полицию штата. А группа вооруженных людей наверняка прорвется к дому, каких бы животных не насылал на них враг.

Он уверен: рано или поздно помощь придет. Обязательно придет. Главное не заснуть до этого момента.

Глава девятнадцатая

Казалось, ничего не происходило целую вечность. Настала ночь - время сна. Док обошел весь дом, оба этажа, и везде включил свет, во всех комнатах.

А потом свет разом погас. Всюду.

Движок? Разумеется, движок. Топлива для мотора, от которого работал генератор, должно было хватить еще на несколько дней. Но либо мотор, либо сам генератор вышли из строя.

Враг захватил нового хозяина. Кого, например? Мышку?

Наверное, мышку - домашнюю, если такие водятся в подвале, а может быть, и полевку, которая смогла туда пробраться. Скорее всего, она залезла под кожух мотора и там погибла; по всей видимости, тельце ее разметало по коллектору... Теперь уже не было смысла заново включать двигатель - у врага хватит и других мышей. А возможно, для этого и не нужна мышка. Ведь даже насекомое, направляемое мощным интеллектом, способно ценой собственной жизни вызвать остановку мотора или генератора.

Итак, темнота. Как бы то ни было, он обязан бороться со сном. Сон означает конец всего.

Вышла луна. Луна в три четверти, но она светила очень ярко в ясном звездном небе. Из окон были хорошо видны окрестности заброшенной фермы. Лунного света оказалось достаточно, чтобы ходить по комнатам, по крайней мере, без риска споткнуться обо что-нибудь и сломать себе шею. У Дока имелся карманный фонарик, но даже с запасной батарейкой он не сможет держать его включенным всю ночь; придется использовать его лишь время от времени.

Сколько он сможет бороться со сном? "Еще сутки, - подумал он, выдержать можно, хотя в прошлую ночь я спал мало и чувствую себя очень усталым".

Он проголодался, но решил ничего не есть. Еда повышает сонливость, особенно, если человек устал. Голодному легче оставаться без сна, чем сытому, во всяком случае, до того момента, пока голод или дурное питание его- не ослабят.

Здесь такого не случится; он знал, что может обходиться без еды дольше, чем без сна.

Док расхаживал по комнате, стараясь сосредоточиться.

Надо принять ответные меры. Но как?