Мозг и разум в эпоху виртуальной реальности

Как бы то ни было, главная задача, которую нужно срочно решить нейробиологам и медикам, – это лечение болезни Альцгеймера. Конечно, и по сей день существуют заболевания, для лечения которых не разработаны лекарственные препараты или хирургические методы. К ним можно причислить раковые опухоли или болезни сердца, но есть заболевания, которые являются еще более смертоносными и воздействуют именно на наше сознание. Они отличаются парализацией сознательной активности, среди них можно назвать болезнь Альцгеймера, болезнь Паркинсона и синдром Котара, которые требуют нашего вмешательства и пристального внимания к функционированию головного мозга.

Хотя нейронные исследования проанализировали, какие функции выполняет та или иная область головного мозга, неврологические объяснения феномена когнитивного диссонанса отсутствуют. Если у нас есть стабильный здоровый пульс и сердце бьется в нормальном ритме, а мы не можем при этом нормально мыслить, можем ли мы сказать, что мы живы? Учитывая быстрый рост числа пациентов, страдающих от неизлечимых нейродегенеративных расстройств, в наши дни более отчетливо звучит философское высказывание Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую».

Здоровая жизнь предполагает нормально функционирующую когнитивную деятельность, отсутствие прогрессирующего процесса старения или достижения функциями мозга определенной критической точки, после которой он начинает стремительно деградировать. Тем не менее, можно перечислить ряд случаев, когда когнитивная деятельность не функционирует должным образом. Во-первых, это может происходить, когда пациент находится в состоянии самообмана. Лауреат Нобелевской премии по экономике, американский математик Джон Нэш (J. Nash), не смог занять профессорскую должность в знаменитом университете, потому что он считал, что он «должен был стать императором Антарктиды»[271]. Он верил в существование голосов, которые разговаривали с ним в его голове, поэтому он не очень доверял каким-то внешним предложениям и мало реагировал на реальность.

Во-вторых, ощущения и чувства также могут не отвечать должным образом. В первую очередь люди познают внешний мир посредством зрения, слуха и обоняния. Зрение является нейрофизиологическим явлением, формируемым глазом и соответствующими участками зрительной коры. В рамках этого процесса механизмы головного мозга, которые реагируют на информацию, поступающую через органы чувств, определяют, какие предметы являются либо знакомыми, либо незнакомыми, реальными или нереальными, правильными или неправильными. Есть случаи, когда ощущения и чувства не реагируют должным образом. Например, есть люди, которые утверждают, что действительно столкнулись с Богом. Они говорят, что получили некий духовный опыт, который вывел их на совершенно иной уровень, даже если они не принимали при этом какие-либо препараты. Тем не менее, человек, рассказывающий о своем уникальном опыте, в данной ситуации является заинтересованным лицом и не может судить о реальности своего опыта. Он понимает свои ощущения как божественное откровение и момент религиозного пробуждения. По этому поводу американский философ и психолог Уильям Джеймс (W. James) говорит, что это является, скорее, состоянием чувств, чем состоянием знаний.

Ученые, занимающиеся изучением головного мозга, пытаются прояснить возникновение состояния когнитивного диссонанса, в рамках которого невозможно ни доказать, ни опровергнуть получаемый опыт. Кроме того, попытки объяснить феномен истерии или шизофреническое расстройство личности с психологической точки зрения также идут рука об руку с этими исследованиями. Нейрофизиологи утверждают, что трансцендентные ощущения возникают при активации лимбической системы мозга. Они часто используют в качестве яркого примера подобного состояния ощущения, которые испытывал Достоевский. Он вел дневник своих эпилептических припадков. В частности, он описал свои ощущения, которые он испытал на Пасху в 1870 году.

Я чувствовал, что небеса спустились на землю и поглотили меня. Я действительно коснулся Бога. Да. Он вошел внутрь меня. Все вы, здоровые люди, не можете себе представить, какое счастье испытываем мы, эпилептики, перед тем как наступает припадок, но это нечто большее, чем просто счастье, оно может длиться секунды, часы или месяцы, но я могу заверить вас, что вся радость, которую может принести жизнь, не заменит этой радости[272].