Мозг: биография. Извилистый путь к пониманию того, как работает наш разум, где хранится память и формируются мысли

Такого рода слабая эмерджентность не может объяснить действия желудка омара, не говоря уже о работе вашего мозга, поэтому мы возвращаемся к сильной эмерджентности, когда возникающее явление не может быть объяснено активностью отдельных компонентов – оно подчиняется собственной закономерности. Вы и страница, на которой написаны данные слова, сделаны из атомов, но ваша способность читать и понимать происходит от особенностей, появляющихся благодаря атомам вашего тела, которые образуют структуры более высокого уровня, такие как нейроны и их паттерны возбуждения, а не от простого взаимодействия атомов. В последнее время некоторые нейробиологи критикуют идею сильной эмерджентности как концепцию на грани «метафизической неправдоподобности», поскольку нет ни очевидного причинного механизма, ни единого объяснения того, как возникает эмерджентность. Как и Грегори, эти исследователи утверждают, что опора на эмерджентность для объяснения сложных явлений предполагает, что нейробиология находится на ключевом историческом этапе, подобном тому, что и при медленной трансформации алхимии в химию [19]. Но перед лицом многих тайн нейробиологии эмерджентность часто является единственным средством. И это не так уж глупо – удивительные свойства программ глубокого обучения, которые вообще не могут быть объяснены разработчиками, по сути являются эмерджентными.

Интересно, что в то время как некоторые ученые находятся в замешательстве от метафизики эмерджентности, исследователи искусственного интеллекта упиваются этой идеей, полагая, что сама сложность современных компьютеров или их интернет-взаимосвязанность приведет к сингулярности. Машины станут сознательными. Существует множество описаний такой возможности в художественной литературе (все часто заканчиваются плохо для всех заинтересованных сторон), и данный предмет, безусловно, будоражит общественное воображение, хотя нет никаких оснований (кроме незнания принципов работы сознания) предполагать, что это произойдет в ближайшем будущем. В принципе, такой вариант развития событий потенциально возможен, потому что рабочая гипотеза состоит в том, что разум – это продукт материи, который мы, следовательно, должны быть в состоянии имитировать в устройстве. Масштаб сложности даже самого простого мозга затмевает любую машину, которую мы можем себе представить. В течение десятилетий – столетий – в будущем сингулярность все еще продолжит оставаться предметом научной фантастики, а не науки.

Мы можем имитировать разум в устройстве, отчего машины могут в будущем стать сознательными.

Связанный с этим взгляд на природу сознания превращает метафору «мозг как компьютер» в строгую аналогию. Некоторые исследователи рассматривают разум как своего рода операционную систему, которая реализована на нейронном оборудовании, подразумевая, что разум как определенное вычислительное состояние можно загрузить на какое-то устройство или в другой мозг. Если учитывать то, как идея обычно преподносится, это неправильно или, в лучшем случае, утопично. Материалистическая рабочая гипотеза состоит в том, что мозг и разум у людей, личинок и всех остальных живых существ идентичен. Нейроны и поддерживаемые ими процессы, которые неким образом порождают сознание, есть одно и то же. В компьютере программное и аппаратное обеспечение разделены. Однако наш мозг и разум состоят из того, что лучше всего можно описать как биофактор, в котором само происходящее и то, где все происходит, неразрывно связаны.

Представление о том, что мы можем перепрофилировать нервную систему для запуска различных программ или загрузки разума на сервер, может показаться научным, но за этой идеей скрывается нематериалистический взгляд, восходящий к Декарту и более ранним мыслителям. Такая гипотеза предполагает, что разум каким-то образом «плавает» в мозгу и может быть перенесен в другую голову или заменен другим. Можно было бы придать этой мысли видимость научной респектабельности, представив ее в терминах считывания состояния набора нейронов и записи его на новый субстрат, органический или искусственный. Но даже для простого представления о том, как это можно осуществить на практике, нам понадобилось бы понимание функций нейронов, которое намного превосходит все, что мы можем себе вообразить в настоящее время, и потребовались бы огромные вычислительные мощности и моделирование, способное точно имитировать структуру рассматриваемого мозга. Для того чтобы все это стало возможно хотя бы в теории, нам сначала нужно научиться удовлетворительно моделировать деятельность нервной системы, способной удерживать хотя бы одно состояние, не говоря уже о мысли. В очередной раз желудок омара напоминает нам о нашем невежестве и расстоянии, которое еще предстоит преодолеть.

* * *

На данный момент метафора «мозг как компьютер» сохраняет доминирующую роль, хотя существуют разногласия относительно того, насколько она верна [20].