Мотылек

   Это уже выглядело, как нарушение приличий, тем более, что спор с опекуном должен был привлечь нежелательное внимание любящих посплетничать кумушек. Александр не захотел давать повод для сплетен, рассудив, что у отчима, конечно же, есть право потанцевать со своей подопечной. Он наклонил голову, уступая свою очередь, а я пошла вслед за подхватившим меня под локоть графом, будто покорный ягнёнок.

   Музыка заиграла, и мы закружились в танце. Джаральд вёл уверенно, изучая меня прищуренным взглядом, с такой недоброй усмешкой на лице, что я принялась считать шаги, опасаясь сбиться и отдавить партнёру ноги.

   — Что-нибудь случилось? — не выдержала я после нескольких минут его пристального внимания.

   — А что могло случиться? — он удивлённо изогнул бровь, а сам чуть сильнее прижал к себе за талию, отчего мое дыхание сразу стало прерывистым. Я опять ощутила волны жара, пробегавшие по телу, и лёгкое головокружение. Какое счастье, что я не чувствовала сейчас его прикосновений обнажённой кожей, руки были по локоть затянуты в перчатки, и я только радовалась, что не решилась их снять после начала вечера.

   — Вы так смотрите...

   — Возможно, я просто восхищаюсь твоей красотой.

   Это «возможно» и лёгкая ирония в голосе приглушили прелесть комплимента, но щёки все равно зарделись от смущения.

   — На самом деле, — Джаральд заговорил медленно, немного растягивая слова, — я думал, стоит ли поздравить тебя сейчас или отложить это на более позднее время, когда Катрин объявит о помолвке.

   — Какой помолвке? — я чуть не сбилась с шага, когда внезапная догадка подняла целую бурю страха в душе.

   — Твоей и барона.

   — Но... но Катрин ничего не говорила мне об этом.

   — Зато она говорила мне.

   — Нет!

   — Да. Не веришь, посмотри на него.

   Я повиновалась, повернув голову и отыскивая взглядом Вильяма. Он стоял возле одной из колонн и потягивал из бокала шампанское. Глаза его неотрывно следили за мной, а на лице царило на редкость довольное выражение. Я самой себе показалась куском праздничного торта, который барону подали на красивом блюде.

   — В конце вечера Катрин объявит во всеуслышание о твоей помолвке, — Джаральд произнёс это так уверенно, что сердце болезненно сжалось в груди.

   — Я не хочу выходить за него. — Как не пыталась, не смогла сдержать этих слов.

   Отчим лишь слегка пожал плечами и отступил, поднимая наши руки, и позволяя мне сделать изящный поворот вокруг своей оси. Когда он вновь прижал к себе, я с надеждой всмотрелась в его лицо.

   — Вы ведь мой опекун, вы можете помешать этой свадьбе?

   — Зачем?

   — Как... — я растерялась, не зная, что ответить. Мне казалось, что если он проявлял ко мне столь явный и далеко не невинный интерес, то ответ очевиден.

   — Наивная Рози, — он негромко рассмеялся, — мне нет никакого дела до того, станет ли барон твоим мужем. Ты только представь, что будешь жить с ним здесь, в этом поместье, а мы с Катрин станем изредка навещать вас. Я постараюсь находить предлоги, чтобы наши разлуки не были слишком долгими. А можно устраивать и тайные встречи, пока они будут приносить нам удовольствие.

   — Вы что же... — возмущение так и выплёскивалось из меня, и я с трудом владела собой, — думаете, будто если выйду за барона, то стану вашей любовницей?

   — Нет? — он вдруг наклонился чуть ниже, пальцы легонько сжали мою ладонь, а огонь в его глазах вызвал дрожь в теле. В горле внезапно пересохло, и мне немедленно захотелось исполнить все, что он захочет, лишь бы и дальше смотрел на меня таким восхищённым, полным желания взглядом.

   — В-вы говорили, что не хотите, чтобы ко мне прикасались другие.

   — Но муж не в счёт, моя нежная Рози, а тем более такой старый и отвратительный, как барон. Ты сама сбежишь от него ко мне, не успеет подойти к концу ваш медовый месяц.

   — Нет! Не сбегу!

   — Ах, Розалинда, не надоело ещё давать невыполнимые обещания? Впрочем, если тебе так отвратителен барон в качестве мужа, то я могу избавить тебя от него.

   — Можете? — я внимательно всмотрелась в его лицо, точно зная, что сейчас Джаральд назовёт свою цену.

   — Да. Даже Катрин не вправе оспорить моё решение, я ведь глава семьи.

   Он снова улыбнулся, ласково, искусительно, так, что от этой улыбки подгибались колени.

   — Отдашься мне, Рози, и ты свободна от Вильяма.

   Я споткнулась и могла бы упасть на пол, прямо под ноги танцующим парам, если бы граф не схватил крепко, немного приподняв над полом. Он сделал один оборот, а потом аккуратно поставил меня и повёл в танце дальше.

   — Это невозможно, — ответила я ему, когда совладала с голосом, — я буду опозорена, даже если скроем это ото всех, муж в первую же ночь поймёт, что я...

   Замолчала под его равнодушным взглядом. Что ему объяснять, ведь и сам понимает.

   — Значит не столько дорожишь своей драгоценной невинностью, сколько боишься, что кто-то узнает?

   — Этот выбор... он невозможный.

   — Тогда выходи замуж, — он ласково улыбнулся, закружив меня по залу.

   Увидев промелькнувшую перед глазами тучную фигуру барона, я заколебалась и попробовала поторговаться.

   — Может я снова... как в прошлый раз, вам ведь понравилось?