Мотылек

Изумленная Наталья как под гипнозом протянула ей руку. Цыганка тут же цепким движением схватила ее руку и, перевернув ее ладонью вверх, внимательно уставилась на узор.

– Беги, беги от него, девочка, беги и не оглядывайся, – зловещим шепотом произнесла цыганка, отбросив руку девушки.

Наталья всем телом задрожала, нехорошее предчувствие охватило ее.

– Подожди, – крикнула Наталья. Но увидела только мелькнувшие пестрые юбки растворившейся в толпе цыганки. «Исчезла, как и не было», – с возрастающей тревогой подумала Наталья.

В ту же секунду рассеялись сгустившиеся тучи, выпустив на волю радостно улыбнувшееся апельсиновое солнце.

Наталья почувствовала слабость, ноги стали как ватные, страх стальными тисками сжал бившееся пойманной птицей сердце. Она шумно выдохнула, пытаясь успокоиться.

– Наташа, что с тобой, тебе плохо? – подбежал Иван, поддержав с трудом державшуюся на ногах Наталью.

– Мне нужно сесть. Ничего страшного, сейчас все пройдет, – через силу пробормотала она, оперевшись о дружеское плечо Ивана.

– Да, сейчас, сейчас, – произнес Иван, заводя Наталью в ближайшее кафе.

Машенька всем своим видом выказывала презрение к Наталье, закатывая глаза и демонстративно отворачиваясь.

– Наташа, что случилось? – спросил Иван, протягивая стакан минералки.

– У меня было видение, – проговорила она, не слушающимися руками поднося стакан к губам. Зубы часто стучали о стекло.

Машенька фыркнула.

– Да тебе к психиатру надо, милочка, – проговорила она, громко рассмеявшись.

– Машенька, как тебе не стыдно? – устыдил ее Иван.

– Ладно, я сыта по горло этими бреднями, – произнесла она, вставая. – Я не намерена больше слушать всякую чушь. Я иду в гостиницу.

– Машенька, – позвал Иван, обращаясь к удаляющейся спине жены. – Ну, и черт с тобой, – разочарованно махнул он рукой ей вслед. – Катись.

– Ваня, прости, мне так неудобно, – начала оправдываться Наталья. – Мало того, что я за вами увязалась, так вот теперь еще и стала причиной вашей ссоры.

Она была на грани истерики.

– Наташа, о чем ты? Ты здесь совершенно ни при чем, мы ни минуты не можем прожить, чтобы не поссориться, – печально произнес он. – Лучше скажи, тебе лучше?

– Да, Ваня, спасибо тебе огромное, – благодарность к этому великодушному человеку переполняла Наталью.

– Да брось ты, – улыбнулся он. – Давай посидим, подкрепимся, здесь, вроде бы, уютно (он огляделся по сторонам) и пойдем гулять дальше. Как тебе мое предложение?

Наталья искренне улыбнулась.

– Прекрасно, я согласна.

Они подозвали официантку, и Наталья попросила принести меню.

***

Преодолев полосу аквариумно-ковровых препятствий, отделявших его от номера, Максим распахнул дверь и вошел внутрь.

– Это ты, дорогой? – раздался голос из спальни.

– Смотря кого ты имеешь в виду, – усмехнулся он.

Максим разулся и, сняв верхнюю одежду, прошел в спальню, большую часть которой занимала широкая кровать. На кровати лежала женщина, не обремененная никакой одеждой. Напряженные соски ее больших тяжелых грудей стояли как взведенные курки.

– Ну, что ты так долго? – капризно спросила она, переворачиваясь на живот и подставляя жадному взгляду Максима свою аппетитную круглую попку.

– Все дела… дела, – неопределенно ответил он, пожирая глазами представшее его взору великолепие.

Максим всегда любил именно таких женщин – рослых, в теле, обязательно с большой грудью и тонкой талией. «А женился на Наташе», – усмехнулся он своим мыслям.

– Ну, что, так и будешь стоять? – насмешливо спросила женщина.

Максим улыбнулся и, избавившись от одежды, одним прыжком очутился на кровати, тут же припав губами к зазывно-розовым соскам. Через несколько минут раздались женские стоны и мужской шепот:

– Маша, Машенька, вот так, хорошо…

Максим утомленно лежал на кровати, подложив под голову руки и блаженно улыбался. «Да, Машенька оказалась что надо», – удовлетворенно размышлял он, выжидая, когда Машенька освободит душ. Такого пыла он не ожидал. Не отказался бы встретиться с ней еще раз.

– Тебе пора, скоро Ваня придет, – произнесла Машенька, вытирая банным полотенцем свои искрящиеся рыжие кудри, резким контрастом выделяющиеся на фоне белоснежного полотенца.

Максим подскочил и начал одеваться. Уходя, он подошел к Машеньке и, поцеловав ее в припухшие от поцелуев губы, вышел.

Убедившись, что Максим ушел, Машенька упала на кровать и потянулась всем своим кошачьим телом, на ее пухлых губах играла улыбка.

– Я на все пойду, ни перед чем не остановлюсь, но ты будешь моим, – шепотом произнесла она.

Машенька уже предвкушала все трудности, которые возникнут у нее на пути. Играть она любила.

Глава 4

В воздухе, дурманя голову, разливался необыкновенный аромат корицы вперемешку с запахом жареных сосисок. На Мариенплатц1 высыпал народ, оглашая площадь непередаваемым гулом от смешения всех мыслимые языков мира. От обилия света, украшений и галдежа голова шла кругом. К тому же с самого утра беспрестанно валил снег, придавая и без того сказочной атмосфере города какую-то иллюзорность.

Наталья жадно поглощала сочную баварскую сосиску в теплой булочке, с трудом помещавшуюся в рот, запивая ароматным глинтвейном.