Моссад: путём обмана. Разоблачения израильского разведчика

«Йарид», отдел, отвечающий за безопасность в Европе, конечно, использует свои приемы и в самом Израиле. Одним из лучших приемов проверить свои способности было наблюдение за стажерами – «катса». Эти команды используют номера вместо имен, и «катса» не имеют права знать, кто они. Команде «Йарид» за день до учений сообщают, за кем им нужно проследить. Им дают фотографию этого человека, сообщают место и время. Эта женщина или ее команда значились под номером «четыре».

Джерри видел ее уже во время одного из предыдущих учений и, хотя и не знал, кто она, упомянул о ней в своем отчете. Уходя тогда из дома Итцика ему нужно было просто сложить два и два. Он пронаблюдал, как она села в машину, записал ее номер, а потом через полицейский компьютер узнал ее имя и адрес.

Теперь он захотел воспользоваться своим знанием. С одной стороны, он знал, что люди рассказывают об его сексуальных контактах, и хотел, чтобы эти слухи умолкли. С другой стороны, он хотел знать, за кем из нас в конкретный день учений будет вестись слежка, чтобы постоянно не переживать из-за АПАМ. Этот предмет ему не давался. Но так как он был нужен для учебы, ему захотелось получать надежную информацию о планируемых проверках. «Катса» не может выехать заграницу, не сдав экзамен по АПАМ.

В его квартире, оборудованной всей мыслимой электроникой, стоял большой гимнастический тренажер под названием «Солофлекс», со скамейкой и турником. Одно из упражнений, которое можно делать на нем, состоит в том, чтобы резиновыми петлями привязать ноги к перекладине и повиснуть вниз головой. Так, подымаясь и опускаясь, можно накачать пресс. А другой важной частью его оборудования была маленькая видеокамера для записи и изображения и звука, спрятанная в «дипломате». Такая камера часто использовалась на учениях. При надобности ее всегда можно было взять напрокат в Академии. «Актеры» в этих фильмах не знали о своих ролях, хотя качество съемки благодаря современному оборудованию было очень высоким.

Фильм начинался с вида комнаты под широким углом. Шторы были задернуты, но комната хорошо освещена. У стены стояли шкаф из натурального дерева и обеденный стол, в середине комнаты – тренажер.

Сначала Джерри и «номер 4» разговаривали. Затем они начали целовать и гладить друг друга.

– Давай займемся гимнастикой, – сказал он и привязал к ее ногам резиновые петли, после того, как она сняла свои спортивные брюки. Затем он подвесил ее на перекладину вниз головой.

Я не мог в это поверить. Я думал, Боже мой, такого же не может быть. Но это было.

Пока она так висела, Джерри отошел на шаг назад, раздвинул руки как для камеры и сказал: «Так, так».

Конечно, рубашку сползла с нее вниз через голову, и грудь свободно болталась. Джерри совсем снял рубашку, наклонился над ней, прижал к себе, и они поцеловались. Затем он засунул руку в ее трусы и начал гладить. Через некоторое время разделся и Джерри, а последние минуты фильма показывали, как она, все еще привязанная к турнику, брала в рот член Джерри, голым сидевшего на скамейке.

– Джерри, тебя же никто не заставлял снимать этот фильм, чтобы принудить ее к сотрудничеству, – сказал я ему, когда фильм закончился.

– Возможно, что нет. Но я сперва подумал, что она не захочет мне помогать. Если бы она отказалась, я показал бы ей фильм, и она бы согласилась. Эта штука возбуждает, правда?

– Да, в определенном смысле, – осторожно сказал я.

– Ты знаешь, что говорят обо мне в бюро?

– Что ты гомик?

– Да.

– Ну, это твоя проблема, а не моя. Я здесь не для того, чтоб обсуждать ее.

Внезапно он подсел ко мне. Совсем близко.

– Ну, теперь ты видишь, что я не гомик.

– Джерри, зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил я его и немного занервничал.

– Пойми, я просто люблю и то, и другое, – сказал он. – Я думаю, мы можем доставить друг другу намного больше удовольствия, чем ты можешь себе представить.

– Джерри, я правильно тебя понял?

– Надеюсь, что да.

У меня в голове путались мысли. Мне стало плохо. Я встал с дивана и пошел к двери. Джерри положил руку на мое плечо, чтобы удержать меня. Тут кровь прилила мне к лицу. Я стряхнул его руку и ударил его. Я еще никогда в жизни никого с такой силой не бил в живот. Я выбежал вниз по лестнице, чтобы скорее глотнуть свежего воздуха. Я бежал 40 минут – всю дорогу до Академии, около пяти – шести километров. Я был не в лучшей форме. Я хрипел, кашлял, но продолжал бежать.

В Академии я помчался к Итцику.

– Итцик, я должен тебе кое-что рассказать. Это нужно немедленно прекратить.

– Зайди в мой кабинет.

Я рассказал ему всю историю. Не могу быть уверен, что излагал ясно, потому что я заикался. Но история была вполне четкой. Я сказал ему, что Джерри снял на видео, как он трахает свою подругу, и что он пытался домогаться и меня.

– Успокойся, успокойся, – произнес Итцик. – Я отвезу тебя домой.

Я поблагодарил, но отказался, сказав, что у меня внизу стоит велосипед, и я лучше поеду на нем домой.

– Послушай, – сказал Итцик, – ты рассказал мне об этом, а теперь все забудь.

– Что ты имеешь в виду, под «все забудь»?