Моссад: одни против всех. История и современность израильской разведки

Левант думал недолго. Он начал рассказывать всем, что хотел бы в следующем году приехать в Евпаторию большой компанией и снять для отдыха целый дом. Посмотрев сначала, для отвода глаз, пять других домов, Иосиф вместе с «женой» пришел по заветному адресу. Хозяйка в надежде на большой приработок с радостью встретила их. «Туристы» тщательно и придирчиво осмотрели все закоулки дома и сада. Внезапно Левант обнаружил на одном из кирпичей в стене сарая еле заметную звезду Давида, выцарапанную ногтем. Он сделал знак своей напарнице, которая отвлекла внимание хозяйки, а сам быстро вытащил кирпич и обнаружил за ним маленький ящик. Спрятав его в предусмотрительно взятый с собой рюкзак, Рувимсон продолжил осмотр территории. В ближайшие дни, чтобы не возбуждать подозрений КГБ, он осмотрел еще несколько домов.

Но этим неутомимый Иосиф решил не ограничиваться. Используя красоту спутницы, он сумел завербовать офицера Черноморского флота, который к тому же отчаянно нуждался в деньгах. Особо ценным источником информации этот офицер не был, однако передал Леванту ряд секретных документов, которые потом стали объектом пристального изучения в «Моссаде».

Собрав всю возможную информацию, Иосиф вернулся в Берлин. Документы ему удалось замаскировать весьма хитрым образом, как именно, не знаю, но таможенники ничего не заподозрили.

Дерзкий и своевольный

После нескольких успешных операций, принесших «Моссаду» большую пользу, Иосифу приказали отправиться в Израиль, для повышения квалификации в специализированной разведшколе. И здесь Левант впервые проявил характер: вместо того, чтобы подчиниться и отправиться в Палестину, он ответил, что не является штатным сотрудником разведки и поэтому ему не могут ничего приказывать, а только просить. Возмущению вышестоящих начальников не было предела, но они оказались бессильны: к тому моменту Иосиф поставлял слишком ценную информацию, чтобы его можно было как-то наказывать за непослушание. Он перешел на работу в университет, занимал там скромную должность технического работника. Это позволяло ему соблюдать один из главных принципов разведчика — быть как можно более незаметным. Застенчивый молодой мужчина в очках мог в мгновение ока превратиться в грозного и неукротимого охотника, когда этого требовала обстановка.

Благодаря внутренней силе Иосиф пользовался огромной популярностью у женщин. Временами это ему мешало, но в большинстве случаев с помощью представительниц прекрасного пола Левант мог добиваться больших успехов. В частности, однажды в течение полугода он получал информацию через влюбленную в него женщину, сотрудницу бразильской резидентуры в Западном Берлине. Все документы и планы, шедшие через резидентуру, немедленно попадали в Тель-Авив. Однако несколько месяцев спустя знойная латиноамериканка начала подозревать. нет, не то, что Левант был агентом «Моссада», это ее интересовало очень мало. В гораздо большей степени ее возмутило наличие соперниц, причем вполне успешные! Иосиф в то время крутил еще как минимум два романа, оба в интересах основной деятельности — разведки. В итоге бразильская девушка устроила ему прекраснейшую сцену ревности, заявив, что выведет на чистую воду. Дело запахло провалом. Поэтому Левант уверил ее в своей преданности и предложил провести вместе выходные на Северном море. Лола (так звали сотрудницу бразильской резидентуры) с радостью согласилась. Она не знала, что подписывает себе смертный приговор: Рувимсон понимал, девушка узнала слишком много и может раскрыть его тайну в любой момент. Рисковать нельзя. Левант после ночи любви повез кататься свою спутницу на лодке на одном из пустынных озер. Когда девушка свесилась за борт, рассматривая отражение в кристально чистой воде (непростительная ошибка), Левант перевернул лодку. Сам он прекрасно плавал и чувствовал себя в воде как рыба, чего нельзя сказать о его спутнице. Ее непродолжительные крики о помощи не услышал никто, если не считать Иосифа, который стремительно плыл к берегу.

К слову сказать, таким способом Рувимсон часто избавлялся от нежелательных свидетелей или ставших опасными партнеров. Его умение плавать, которое он, впрочем, тщательно скрывал, было едва ли не самым грозным оружием. Традиционные методы вроде яда или пули он жаловал гораздо меньше.